– Но посуда…

– Черт с ней, с посудой! – отрезал Гидеон. Он смял свою салфетку, бросил ее на скатерть и решительным шагом направился к двери.

Серена неохотно последовала за ним в библиотеку. Она опустилась на стул и напряженно сложила руки на коленях.

– Если ты хочешь мне что то сказать, то говори. Я свои аргументы уже изложила.

Гидеон опустился на диван и окинул ее саркастическим взглядом.

– И должен добавить, что они смехотворны. Но если ты хочешь, чтобы начинал я, то изволь. Если ты не возражаешь, для начала я задам тебе несколько вопросов. – Он подался вперед и, как гипнотизер, впился глазами в ее лицо. – Ответь мне, Серена, что произойдет, когда нам настанет время расстаться? Я живу и работаю здесь, ты – в Нью Йорке. Как будут складываться наши отношения тогда?

– Я уверена, что нам удастся что нибудь придумать.

– О, да! Какие могут быть сомнения! По выходным мы сможем по очереди навещать друг друга. Кроме того, ведь существует телефон, правильно, Серена? Не сомневаюсь, что каждый из нас сумеет удовлетвориться тяжелым дыханием другого в телефонной трубке.

– Не надо иронизировать, – сказала Серена. – Ведь это же не на всю жизнь, а только до тех пор, пока мы не убедимся в том, что поступаем правильно!

– Я и так в этом убежден. И ты, черт побери, уверена! – процедил он сквозь зубы, но тут же сделал усилие, чтобы взять себя в руки. – Послушай, я понимаю, что тебе страшно, но…

– Мне не страшно. Просто я думаю, что…

– Нет, тебе страшно! – Его глаза потемнели и метали молнии. – Неужели я, по твоему, не вижу, что ты меня любишь? Это, наверное, единственная вещь на свете, в которой я уверен на сто процентов. Не может такого быть, чтобы наши теперешние отношения являлись улицей с односторонним движением. Просто ты напугана и дрожишь с головы до пят.

– Что за чушь! С какой стати мне бояться?

– В том то и дело, что бояться тебе совершенно нечего, и тем не менее ты боишься. Я уверен: твой страх, чем бы он ни был вызван, уходит корнями в ту ночь, когда я вытащил тебя из бара, или в те годы, которые мы провели порознь друг от друга. Я знаю, что твой брак не был совершенным, но у нас все будет по другому. Только позволь мне помочь тебе, и мы все исправим. Но как же я смогу оказать тебе помощь, если ты отказываешься разговаривать? Поговори со мной!

Серена молча смотрела на Гидеона.

– Черт возьми, не смотри на меня так! – Он вскочил с дивана и стал ходить из угла в угол подобно запертому в клетку хищнику. – Ты удивительная любовница, но мне нужно нечто большее, нежели секс. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне и позволила мне стать частицей тебя. Ведь секс – это далеко не все, и я не позволю, чтобы он подменил собой самое важное в отношениях между нами. Да, черт побери, я больше этого не потерплю! – воскликнул он, направляясь к двери.

– Куда ты? – удивленно спросила Серена.

– На прогулку!

– Но на улице льет как из ведра.

– Вот и хорошо! – Он метнул в ее сторону взгляд не менее яростный, чем гроза, бушевавшая снаружи. – Может, хоть немного остужусь.

С этими словами Гидеон выскочил из библиотеки, и через несколько секунд Серена услышала; как за ним с грохотом захлопнулась входная дверь.

Серену словно парализовало. Мысли беспорядочно метались в ее мозгу, как пойманные в клетку перепуганные зверьки. Она никогда не видела его таким взбешенным. По отношению к ней он всегда был сама доброта и нежность, и тут… А вдруг он решил бросить ее?!

При этой мысли она вскочила и выбежала из комнаты.