И причиной тому могли оказаться только неповторимые энергии дракона пустоты…

С яростным визгом черная драконица прижала к груди свой обломок, взвилась ввысь и понеслась следом за ненавистным красным.

Гнусное отродье Синестры оказалось громадным. Конечно, не столь громадным, как один из Аспектов, однако ничуть не меньше, и, вдобавок, куда бодрее Кориалстраза.

Несмотря на все это, красный исполин не колебался. Главное – подобраться к отродью вплотную. Только тогда он сможет пустить в ход обломок и надеяться, что не ошибся в догадках. Держать в подчинении этакое чудовище супруга Смертокрыла могла лишь одним-единственным образом – тем самым, которым Кориалстраз надеялся уничтожить жуткую тварь.

Безнадежный план. Вряд ли из этого что-либо выйдет. Но больше у Кориалстраза не имелось никаких идей. Сомнительно, чтобы Синестра оставила в своем творении столь уязвимое место, и все-таки…

Увлеченно несущийся вниз, сеять ужас и смерть среди дворфов, Даргонакс его не замечал. Там же, рядом, Кориалстраз чувствовал и Верису с Ронином, и это придало красному дракону скорости. В гибели Кейлека он уже не сомневался, а ведь именно Кейлек совершенно справедливо заметил: слишком уж многие, связывавшиеся с Кориалстразом на протяжении сотен лет, дорого заплатили за это товарищество. Нет, с волшебником и высшей эльфийкой случиться того же не должно. Только не с ними. Этого он не допустит.

Кориалстраз взревел во весь голос, требуя, чтобы противник посвятил все внимание ему и только ему.

И аметистовый исполин охотно послушался.

– А-а, красный, – лукаво прошипел Даргонакс. – Крас, или Кориалстраз, да? Я чую твою великую мощь… твою энергию…

Кориалстраз, не отвечая ни словом, несся к нему. От жуткого зверя веяло знакомым безумием, безумием его создательницы.

Глаза сумеречного дракона сузились, превратились в щелки.

– Синий говорил, ты хитроумен, а я вижу перед собой только глупца! И с радостью пожру твою сущность, как пожрал сущность дракона пустоты…

– Разве ты не предпочел бы свободу?

Даргонакс замер, как вкопанный.

– О чем это ты? Что за хитрость такая? – прорычал он, зависнув в воздухе перед надвигающимся красным.

– Она всю жизнь будет распоряжаться тобой, а ты – всю жизнь склонять перед ней голову! Разве не лучше тебе, превосходящему любого дракона, когда-либо рождавшегося на свет, освободиться от ее власти?

Даргонакс на миг вспыхнул, замерцал в темноте.

– О да, я и освобожусь… только не так, как бы тебе хотелось!

За миг до того, как Кориалстраз, внезапно прибавив скорости, успел вонзить в него обломок, он сделался неосязаемым, и красный дракон пролетел сквозь врага.

Но, даже потерпев неудачу, Кориалстраз сумел очень и очень немало узнать. Во-первых, еще одного обломка в теле Даргонакса не нашлось. Во-вторых, к обращению в призрачный облик его мерцание ни малейшего отношения не имело. Вдобавок, когда это произошло, красный почувствовал некие перемены в самом его существе, намекавшие на еще одну силу – силу, схожую с энергиями покойного дракона пустоты.

Окрыленный надеждой, Кориалстраз заложил вираж, развернулся и приготовился к новой попытке.

Струя лавы ударила ему прямо в грудь. Оглушенный, красный дракон потерял равновесие, закувыркался в воздухе и едва сумел удержать в лапе обломок, хотя в глубине души усомнился: а стоит ли?

Но вот в голове прояснилось, и он увидел в небе, над Даргонаксом, Синестру. Сумеречный дракон тоже перевел взгляд на нее. В глазах его мелькнула явная ненависть к черной, но от создательницы Даргонакс ее позаботился скрыть.

– Стыдись, Кориалстраз! Даргонакса ты от меня не уведешь, – глумливо промурлыкала Синестра, протянув вперед лапу.