– Так, стало быть, это правда, миледи? – помолчав, спросил он. – Речь о том самом Красе, чье имя растревожило мою старческую память? Невероятно…

– «Невероятно», Ром, для него – самое подходящее выражение. Не помню, что тебе о нем было известно, но знал ты довольно много.

– Крас из Кирин-Тора, – отвечал дворф. – И – да, точно, кто он на самом деле, я тоже знал… красный дракон – вот кто он таков.

– А остальные? Из них это кто-нибудь знает?

– Нет, и сообщать им об этом мы не станем. Ручаюсь словом.

Вериса сдвинула брови.

– Ром, ты и говоришь, и выглядишь как-то иначе. И причины этих перемен мне непонятны.

– Если ты про разговор, меня после того самого попросили стать вроде посланника к вашим и к кое-кому из людей. Вот я и постарался манеры их освоить получше. Только давненько уж от этого отошел, поэтому речь и сбивается то туда, то сюда. Порой жалею, что оставил ту должность, как она ни бесила. А если ты внешность мою в виду имеешь, – продолжал он, указав на собственное лицо, – тут, сдается мне, Грим Батол виноват. Отравил он меня: слишком долго я земли вокруг этой проклятой горы бороздил. Другим не стал на это указывать, но множество тех, кто отбивал его у орков, раньше положенного в могилу сошли. Состарились все слишком быстро. Наверное, я просто оказался упрямей других, но зло Грим Батола гложет изнутри и меня.

– Не стоило тебе сюда возвращаться.

– Не мог я позволить, чтоб вместо меня сюда послали кого-то другого, – зло отмахнулся Ром. – Ладно, пустой это все разговор! Если Крас… Кориалст… Крас где-то рядом, мы, наконец-то, сумеем покончить с теми, кто опять растревожил Грим Батол!

Все это время Ириди хранила молчание, но большей частью из-за разболевшейся головы. Однако сейчас она, вспомнив, чему обучена, прогнала боль и, наконец, завела речь про то, о чем следовало бы сказать много раньше.

– Крас с Кейлеком в беде! Скардины и… и драконолюди…

– Точно так, драконид Раск, и при нем еще несколько драконоров…

– Но еще с ними было одно создание – Крас называл его убийцей магов.

Похоже, это Верису ничуть не обеспокоило.

– Убийца магов ему особых хлопот не доставит…

Но жрице сразу же вспомнилось, как встревожился Крас.

– Этот оказался не совсем обычным. А Крас страдал от какой-то раны или недуга – по-моему, волшебного свойства.

Теперь Вериса и Ром слушали ее со всем вниманием.

– И еще, кажется, догадался, что за сила всему этому причиной. Судя по его действиям, он хорошо с ней знаком.

– Кровь Гиммеля! – выпалил Ром, вновь сбившись на привычную речь и переглянувшись с Верисой. – Мы и не подозревали…

– Быть этого не может! – с той же растерянностью воскликнула эльфийка. – Хотя… да нет, нет, вздор!

– О чем вы? – спросила дренейка. – О ком речь?

Дворф почесал скулу обрубком запястья.

– Да, верно, ты ведь не местная… то есть, вообще не с Азерота. А значит, об этой черной зверюге могла и не слышать.

– О какой черной зверюге? Действительно, чешуя драконолюдей была черной.

– Точно так, ведь они были созданы, чтобы служить одному хозяину, и их присутствие здесь говорит в пользу того, что он жив, что все это – его затея!

– Черный дракон?

За недолгое время пребывания на Азероте жрица таких ни разу не видела, даже не слышала о них, однако самого факта их существования это вовсе не исключало.