– Будь добр называть меня Синестрой, а не Синтарией! Я отринула всю мерзость прошлого! Никакому новому роду черных над Азеротом не властвовать! Род черных мертв, Кориалстраз, и никто на всем свете не скорбит о том меньше, чем я! В той жизни для меня не осталось ничего отрадного, а уж памятью об опостылевшем повелителе и недостойных отпрысках я нисколько не дорожу! Все они мне ненавистны – и Ониксия, и Нефариан, и все прочие, ухитрившиеся пережить его дурацкие замыслы!

При виде его недоумения Синтария («Вернее, Синестра», – поправился Крас, решив, что для нее нынешний облик – нечто особое, отдельное от истинного, как и его личина – для него самого) расхохоталась от всей души.

– Ну, отчего, отчего меня должна волновать судьба рода черных, когда я могу привести в мир куда более достойный род, драконов нового вида – тех, что воистину станут богами?

Крас ненадолго задумался, а, раскрыв рот, заговорил с немалым сарказмом:

– Да-да… э-э… Синестра, твои достижения мы уже видели: для богов они гибнут как-то уж очень легко.

– Первая проба, не более. Если в тех жалких попытках, предпринятых бедняжкой Нефарианом в недрах пика Черной Горы, и имелось хоть что-нибудь стоящее, так это мысль, к которой он пришел под конец, но оказался не в силах развить ее далее: для сотворения рода-преемника требовалась не просто кровь, не просто имевшиеся в его распоряжении силы – здесь нужна была новая магия. Новая, неповторимая магия. И эту магию мне удалось отыскать.

– Дракон пустоты…

– Неплохо, Кориалстраз, – с насмешкой протянула дама в черном, продолжая звать его истинным именем, несмотря на все отвращение к своему, и склонилась к пленнику так, что лицо ее оказалось в считаных дюймах от его носа. – Очень даже неплохо… жаль, жаль, что нам до сих пор не довелось узнать друг друга поближе. Да, оба мы знаем, как неуклонно драконьи роды держатся своих, когда речь заходит о… скажем так, «скрещивании», но все это – скорее, из-за традиций да предрассудков, чем из-за невозможности подобного меж драконами из разных родов…

Видя, что Крас молчит, она пожала плечами и выпрямилась во весь рост.

– Так или иначе, а то, чего желаю, я от тебя получу.

– И давно ли ты ждешь, что я явлюсь положить конец твоим темным делишкам?

– Давно ли? Кориалстраз, дорогой мой, я рассчитывала на это с самого начала! Род красных – это же квинтэссенция самой жизни! Что поспособствует сотворению моих совершенных детишек лучше некоторой ее толики? – ответила Синестра, бросив взгляд в сторону Кейлека. – Хотя, знаешь, ответ на этот вопрос существует, и ты был так любезен, что сам принес его мне! Квинтэссенция жизни и квинтэссенция магии! Благодаря вам обоим, я смогу сотворить богов.

Дракон в облике мага покачал головой.

– Ты говоришь, Смертокрыл стал тебе ненавистен, но чтобы так охотно поддаться его безумию, им нужно воистину восхищаться.

Дама в черном взмахнула рукой, и Крас застонал. Казалось, он на миг лишился частицы себя самого.

Леди Синестра опустила руку и, свысока взглянув на хватающего ртом воздух Краса, безмятежно ответила:

– Когда я старалась ослабить тебя до пленения – ведь так куда легче извлечь из тебя то, что мне нужно, – тебе уже довелось претерпеть немало страданий. И это, милый мой Кориалстраз, еще далеко не все. И избежать страданий ты не в силах никак – разве что моля меня о милосердии.

– Это… это еще не конец, Синестра! Нефариан пал жертвой собственной одержимости, и та же участь… та же участь постигнет тебя!

– Уж не ты ли станешь тому причиной? Тебе известно, что висит там, наверху: ты сам, вопреки клятвенным заверениям Аспектов, будто все следы ее навсегда сокрыты от глаз всех живущих, собирался втайне ею воспользоваться.