– Обломок… его влияние ослабло. Ненамного, однако ослабло.

– Тут я на одной догадке сыграл. Та самая руна, что сделала его неуязвимым для многих чар, позволила ему, так сказать, преградить путь силам обломка.

Кейлек напряг мускулы, натягивая оковы. Крас чувствовал, как синий пытается пустить в ход магию… но все впустую.

– Нет, сделать ты тут ничего не сможешь, – пояснил он.

Кейлек нахмурил брови.

– Тогда какой во всем этом смысл, старик? Зачем столько хлопот, если нам все равно не уйти из этой пещеры?

– Уйдем… если только возьмемся за дело вместе.

Однако сомнений Кейлека этот ответ не развеял.

– Эту слабость вселяют в нас еще какие-то чары, кроме обломка… и в придачу к ним что-то особенно ослабляет тебя, Кориалстраз.

– Последнее пусть тебя не тревожит. К моему появлению Синестра готовилась с давних пор, зная, что я, скажем так, не смогу не вмешаться. В пути мне противостоял и шторм, и морское чудовище, и магия самых разных темных стихий, и даже наги, подозреваю, поставленные перед выбором – служить ей, или понести суровую кару. И все это, включая рану, не исцеляющуюся до конца – затем, чтобы ослабить меня, а когда явлюсь сюда, одолеть, и я сам, по собственной воле, сунул в ловушку нос. Но я, – расправив плечи, подытожил Крас, – вовсе не так слаб, как всем вам кажется, и потому вместе, вдвоем, мы сможем, по крайней мере, освободиться от этих оков.

– Но что еще ослабляет нас? – настойчиво спросил Кейлек, готовясь взяться за дело.

– Есть у меня подозрения на этот счет, но, высказанные вслух, они лишь усилят неопределенность положения. Вот выберемся из этой пещеры – тогда и с этим, и со всем остальным по мере необходимости разберемся.

– Туманно, как и всегда. Должно быть, твоя королева без ума от загадок.

Последнее замечание порядком разбередило душу старого дракона, однако Крас не подал вида. Удастся ли уцелеть и снова увидеть возлюбленную супругу? Как знать, как знать… Да, смерть угрожала ему далеко не впервые, но, очевидно, старость настигла даже его.

Однако, пока смерть воистину не явилась за ним, отказываться от принятой на себя роли защитника Азерота он даже не помышлял.

– Давай-ка сосредоточимся и объединим волю, – сказал он Кейлеку.

Очевидно, синий желал вовсе не этого, но все же кивнул и смежил веки. То же самое сделал и Крас.

Магия синих драконов заметно отличалась от волшебства красных, но особые черты магии Кейлека немало удивили даже всякое повидавшего Краса. В ней чувствовалось нечто совсем не свойственное никому другому из синих, с которыми Красу довелось свести знакомство за свою долгую жизнь, включая сюда самого Малигоса.

Тут-то Крас и понял, что столь разительно отличает Кейлека не только от прочих синих, но и от всех драконов вообще.

Прикосновение сил Солнечного Колодца…

Сам Кейлек о нем даже не подозревал, Красу это сделалось очевидно сразу же. Силы Солнечного Колодца коснулись Кейлека исподволь, однако проникли в самую глубину, слились с сущностью синего столь неразрывно, что Крас ни на миг не усомнился: проделано это было сознательно.

Прежде, чем вернуться к истинной жизни, Анвина оставила своему рыцарю залог любви, и теперь, без ведома Кейлека, всегда будет с ним рядом – даже в самые суровые времена.

В каком-то смысле, эти двое друг другу ближе, чем даже он и Алекстраза…

Тут Крас почувствовал охватившее Кейлека нетерпение – ведь тот не знал, что ему удалось обнаружить. Вероятно, у Анвины имелись причины оставить юного синего дракона в неведении, и красный отнесся к ее пожеланию с уважением.

Сосредоточившись, Крас сплел всю остававшуюся при нем мощь с мощью товарища по несчастью, и вместе с ним направил ее на оковы Кейлека.