|
Таможенные чиновники просматривали письма, а на конверты и не смотрели. - Ловко, - одобрил я. - Кроме того, он взял с собой два маленьких карандашных портрета Энгра. Он прикрепил их на широчайшие паспарту, вставил в безвкусные рамки фальшивого золота и заявил, что это портреты его родителей. На паспарту, кроме того, с обратной стороны, он незаметно приклеил два рисунка Дега. - Ловко, - повторил я. - В апреле у него случился сердечный приступ. Он передал мне свой паспорт, оставшиеся марки, рисунки, а также адреса людей, покупавших марки. Когда я на следующее утро пришел к нему, он лежал в кровати мертвый, неузнаваемый. Я взял деньги, которые у него еще оставались, костюм, немного белья. Он сам накануне велел мне сделать это, если умрет: пусть лучше все попадет товарищу по несчастью, чем хозяину. - Вы кое-что изменили в паспорте? - спросил я. - Только фото и год рождения. Шварц был на двадцать пять лет старше. Звали его так же, как и меня. - Кто вам это сделал? Брюннер? - Какой-то человек из Мюнхена. - Это Брюннер. Специалист по паспортам. Брюннера хорошо знали эмигранты. Он был мастером исправлений в паспортах, многим помог, но у самого, когда схватили, не оказалось никакого документа. Его погубила суеверная мысль. Он хотел быть честным благодетелем для других и верил, что пока он не делает ничего для себя, с ним ничего не случится. До эмиграции у него была небольшая типография в Мюнхене. - Где он теперь? - спросил я. - Разве не в Лиссабоне? Этого я не знал. Впрочем, может быть, он и здесь, если еще жив. - Я почувствовал себя как-то странно, когда у меня оказался паспорт, - сказал Шварц номер два. - Я не решался им пользоваться. Пока не привык к своей новой фамилии. Я твердил ее все время. Бродил по Елисейским полям и без конца повторял слово "Шварц" и новую дату моего рождения. Я сидел в музее перед картинами Ренуара и - если был один - вел шепотом воображаемый диалог; резким голосом: "Шварц!" И тут же, вскакивая, быстро отвечал: "Здесь!". Или же бурчал: "Фамилия!" - и вслед за этим автоматически выпаливал: "Иосиф Шварц. Место рождения - Винер Нейштадт, 22 июня 1898 года". Даже вечером, прежде чем заснуть, я тренировал себя. Я боялся, что если какой-нибудь полицейский ночью вдруг разбудит меня, я могу в полусне сказать не то, что надо. Я хотел забыть свою старую фамилию. Оказалось, что это далеко не одно и то же - совсем не иметь паспорта или жить под чужим именем. Чужой паспорт казался опаснее. Вскоре я продал оба рисунка Энгра. Мне дали за них меньше, чем я ожидал. И все-таки у меня вдруг оказались деньги, каких я давно уже не держал в руках. Потом, как-то ночью, мне пришла в голову одна мысль, от которой я уже не мог освободиться. А нельзя ли мне поехать с этим паспортом в Германию? Ведь он настоящий! И неужели каждый на границе возбуждает подозрения? Я мог бы повидать жену. |
