|
Однако жена его Вивиан была дочерью сенатора; владельца обширных земель в Северной Каролине. Да, мой друг выгодно женился. Интересно, а кем бы я сам стал, если бы женился на богатой? Но мне, к счастью или к несчастью, никогда не представлялось такой возможности. Я просто находился среди гостей, временами досадливо морщась, когда алкоголь начинал влиять на крутые извивы беседы за столом, учтиво держал рюмку в руке, принужденно улыбался и все удивлялся тому, как Хейл может выносить все это. Женщина, чьи руки и губы сейчас ласкали меня, была как раз той влиятельной особой из министерства юстиции, с которой я вчера познакомился у Хейла. На вид ей было лет тридцать пять, но выглядела она как конфетка: роскошное тело, матовая кожа большие темные глаза и шелковистые светлые волосы, волнами ниспадавшие на плечи. Мы оказались вместе в углу комнаты, и она сказала: - Я наблюдала за вами. Бедняга, вы словно отшельник. Вы не здешний? - Это портит вечер? - усмехнулся я. - Есть такой грех. Но не расстраивайтесь. Что касается меня, то я ловлю возможность поговорить с кем-нибудь, кто не имеет никакого отношения к правительству. - Она взглянула на часы. - Я здесь уже сорок пять минут. Вполне отбыла положенное, и никто не посмеет сказать, что я не умею вести себя в благовоспитанном обществе. Но пора и подзаправиться. Вы свободны, Граймс? - Да, - ответил я, удивленный тем, что она знает мое имя. - Уйдем вместе или поодиночке? Я рассмеялся: - Как вам будет угодно, миссис... - Коутс. Эвелин Коутс, - улыбнулась она. Я отметил, что она очаровательно улыбается. - Уйдем вместе. Кстати, я разведена. Вы не боитесь? - Нет, мэм. - Вот и умничка. - Она легонько тронула меня за руку. - Жду вас в холле. Будьте паинькой, попрощайтесь с хозяевами. Я следил, как она прошла сквозь толпу гостей, надменная и неприступная. Мне сроду не приходилось встречать таких женщин. И уж, во всяком случае, я и вообразить не мог, что в эту же ночь окажусь в ее постели. Еще ни разу в жизни я не ложился в постель с женщиной после первой же встречи. Сохранив юношески наивный облик, застенчивый, заикающийся, я всегда был неуверен и неловок с женщинами, принимая как должное, что другим суждено обладать красавицами. Я до сих пор, кстати, не уразумел, почему Пэт, такая яркая красотка, привязалась ко мне. Что она могла во мне найти? Впрочем, я никогда не стремился к мужским победам, а остатки моего религиозного воспитания удерживали меня от беспорядочных связей, даже если представлялась возможность. Эвелин привезла меня во французский ресторан, который, судя по всему, был очень дорогим. - Надеюсь, что вы невообразимо богаты, - сказала она. - Цены тут ужасные. Ну как, невообразимо? - Да, невообразимо. Она покосилась на меня через стол: - По вашему виду не скажешь. |
