– Так и есть, так и есть, – затрепетала Алита. – Прошу вас, отец, позвольте мне уйти с Джейми.

Я не хочу, чтобы пролилась кровь.

– Будь здесь Грей, он уничтожил бы этот сброд одним ударом. Ты можешь сейчас уйти с Мортимером, но тебе не удастся уйти от Грея.

– И все таки я рискну, – упрямо ответила Алита.

– Нет, дочь, я этого не позволю. Ты можешь поговорить с Мортимером, но скажешь ему только то, что я велю.

– Ни за что.

– Придется, иначе я прикажу своим лучникам подстрелить его на месте.

Алита ахнула.

– Вы не посмеете! Где ваша честь?

– Я слишком многое теряю, мне не до чести. Ты сделаешь, как я сказал?

Сомневаться в намерениях отца не приходилось.

Не в силах произнести ни слова, Алита лихорадочно пыталась придумать, как выйти из тупика. Быть может, ей удастся каким то образом дать Джейми понять, что она лишь подчиняется силе. Ведь он любит ее и должен догадаться, что она поступает не по собственной воле. А если догадается, то найдет способ спасти ее. Главное – выиграть время.

– Ну так что же? – нетерпеливо спросил Сомерсет.

– Я поступлю как вы скажете.

Сомерсет улыбнулся, кивнул и вдруг резко приказал:

– Сними платье!

– Что?

– Сними платье, я хочу, чтобы твой живот бросался в глаза. Мне надо, чтобы Мортимер увидел, что ты носишь ребенка Грея.

– Отец! Вам прекрасно известно, что это ребенок Джейми.

– Да, но Мортимер этого не знает, и он поверит всему, что ты скажешь. А теперь живо снимай платье.

– Я отказываюсь появляться в одной сорочке перед толпой мужчин. – Алита держалась из последних сил.

– Еще не поздно отдать приказ лучникам взять Мортимера под прицел, – пригрозил Сомерсет. – Они ждут моей команды.

Алита побледнела.

– Не надо, отец, я все сделаю.

Пока она снимала платье, Сомерсет объяснял, что нужно говорить.

– Джейми не поверит, – возразила Алита дрожащим голосом. Но это была лишь слабая попытка убедить себя саму. Теперь она уже почти не сомневалась, что отец все правильно рассчитал.

– Поверит, если ты постараешься.

Сомерсет одобрительно посмотрел на живот, выступающий под тонкой тканью сорочки. Схватив дочь за руку, он потащил ее к воротам.

Джейми с гневом и возмущением смотрел на эту картину. Он был так разъярен, что только огромным усилием воли сдержался и не приказал своей армии штурмовать крепость.

– Что это значит, Сомерсет? – прогремел он. – Зачем вы вытащили свою дочь на люди в одном белье?

Наказываете за то, что она предпочла меня лорду Грею?

Сомерсет хитро улыбнулся.

– Внимательно посмотри на Алиту, Мортимер, и скажи, что ты видишь.

Взгляд Джейми задержался на лице жены, исказившемся от страдания.

– Я вижу женщину, измученную вашей жестокостью. Отпустите Алиту, милорд.

– Смотри лучше! – Сомерсет подтолкнул дочь вперед. От резкого движения тонкая ткань подчеркнула выступающий живот.

Лицо Джейми посерело под слоем загара, из груди вырвался сдавленный крик. Алита беременна! У него забилось сердце. Чьего ребенка она носит?

– Теперь ты понимаешь, почему Алита хочет остаться с законным супругом? – злорадно улыбаясь, спросил Сомерсет. – Его семя оплодотворило благодатную почву в первую же ночь, а ты не сумел этого сделать за несколько месяцев.

Джейми был потрясен. Он смотрел на Алиту, безмолвно моля ее опровергнуть слова отца. Но она стояла неподвижно окаменевшая и онемевшая. Не удовлетворенный молчанием дочери, Сомерсет приказал:

– Скажи этому остолопу, чьего ребенка ты носишь.