|
Ее сиятельство очень торопливо написала на этой бумажке и приказала мне пришпилить ее к письму, которое я оставила в вашей комнате. Я должна была отнести все это к вам так, чтобы никто меня не видел. "Вы найдете мисс Розбери в библиотеке, – сказала ее сиятельство, – и бегите, бегите, бегите! Нельзя терять ни минуты! " Это были ее собственные слова, мисс. – Слышали вы что нибудь в комнате, прежде чем леди Джэнет вышла к вам? Горничная колебалась и посмотрела на Джулиана. – Я, право, не знаю, следует ли мне говорить вам, мисс. Джулиан повернулся, чтобы выйти из библиотеки. Мерси остановила его движением руки. – Вы знаете, что я не подведу вас, – сказала она горничной, – и вы можете говорить совершенно безопасно при мистере Джулиане Грэе. Успокоенная таким образом, горничная сказала: – Сказать по правде, мисс, я слышала голос мистера Голмкрофта в комнате миледи. Голос его показывал, что он был как будто рассержен. Я могу сказать, что они оба были рассержены – мистер Голмкрофт и миледи. Она обернулась к Джулиану. – Перед тем, как ее сиятельство вышла, сэр, я слышала ваше имя, как будто они ссорились из за вас. Не могу сказать точно, как это было, я не имела времени расслышать. Я и не слушала, мисс, дверь была полуотворена, а голоса звучали так громко, что нельзя было не услышать. Бесполезно было удерживать больше эту женщину. Разрешив ей уйти, Мерси обратилась к Джулиану. – Зачем это она ссорилась из за вас? – спросила она. Джулиан указал на нераспечатанное письмо в ее руке. – Ответ на ваш вопрос может быть тут, – сказал он, – прочтите письмо, пока вы имеете возможность. Если б мог посоветовать вам, я сказал бы – прочтите тотчас. Со странной неохотой распечатала Мерси конверт. С замиранием сердца прочла она строки, в которых леди Джэнет, «как мать и друг», приказывала ей непременно удержаться от признаний, которые она обязалась сделать ради священных интересов справедливости и истины. Тихий крик отчаяния вырвался у нее, когда страшная запутанность ее положения представилась ей во всей своей незаслуженной жестокости. «О, леди Джэнет, леди Джэнет! – думал она. – Моей тяжелой доле оставалось еще только одно испытание – и оно является ко мне – от вас?» Она подала письмо Джулиану. Он взял его из ее рук молча. Его бледное лицо стало еще бледнее, когда он читал. Глаза его остановились на Мерси с состраданием, когда он подал ей письмо назад. – По моему мнению, – сказал он, – сама леди Джэнет разрешает все сомнения. Ее письмо говорит мне, чего она желала, когда послала за Орасом, и зачем мое имя упоминалось в разговоре между ними. – Скажите мне! – с жаром вскричала Мерси. Он не тотчас ответил ей. Он опять сел на стул возле нее и указал на письмо. – Леди Джэнет поколебала вашу решимость? – спросил он. – Она усилила ее, – ответила Мерси. – Она прибавила новую горечь к моим угрызениям. Она не имела намерения сказать что нибудь суровое, но ее ответ жестоко прозвучал в ушах Джулиана. Он оживил великодушные побуждения, которые были самыми сильными желаниями его натуры. Он, когда то убеждавший Мерси не терять уважения к самой себе, теперь убеждал ее проявить сострадание к леди Джэнет. С убедительной добротой он подвинулся к ней чуть ближе и положил свою руку на руку Мерси. – Не судите ее сурово, – сказал он, – она не права, прискорбно не права. Она необдуманно унизила себя, она необдуманно искусила вас. А все таки, великодушно ли, справедливо ли даже возлагать на нее ответственность за умышленный грех? Она приближается к концу своей жизни. Она уже не может почувствовать новой привязанности. Она не может никем заменить ее. Взгляните на ее положение в этом свете, и вы увидите, как вижу я, что не низменные причины заставили ее совершить ошибку. |
