|
Совесть, которую он укрепил, душа, которую он спас, глядела на него и говорила: "Не сомневайся в нас более! " – Отошлите этого человека. Это были ее первые слова. Она заговорила (указав на полицейского) чистым, звучным, решительным голосом, слышным в самом отдаленном углу комнаты. Пожатие руки Джулиана сказало ей, что она может полагаться на братское сочувствие и помощь. Все другие, находившиеся в комнате, смотрели на нее с безмолвным удивлением. Грэс встала. Даже человек в партикулярном платье вскочил. Леди Джэнет (торопливо присоединившись к Орасу и вполне разделяя его недоумение и испуг) взяла Мерси за руку и стала трясти, как бы желая заставить ее понять, что она делает. Мерси твердо стояла на своем, Мерси повторила решительно, что уже сказала: – Отошлите этого человека. Леди Джэнет потеряла всякое терпение. – Что с вами сделалось? – спросила она сурово. – Знаете ли вы, что говорите? Человек этот находится здесь для вас столько же, сколько для меня! Человек этот здесь для того, чтоб избавить вас и меня от дальнейших неприятностей и оскорблений. А вы настаиваете, настаиваете в моем присутствии, чтоб его отослали! Что это значит? – Вы узнаете, что это значит, леди Джэнет, через полчаса. Я не настаиваю, а только повторяю мою просьбу. Пусть этого человека отошлют! Джулиан отступил в сторону (глаза тетки сердито следили за ним) и заговорил с полицейским. – Идите назад в полицию, – сказал он, – и подождите там, пока я дам вам знать. Нахальные глаза человека в партикулярном платье искоса посмотрели на Джулиана и Мерси и оценили ее красоту, как ковер и стулья. «Старая история, – подумал он, – красивая женщина всему причиной, и рано или поздно красивая женщина настоит на своем». Он перешел через комнату, скрипя сапогами, поклонился с омерзительной усмешкой, которая перетолковывала все происходящее в самую худшую сторону, и исчез за дверью библиотеки. Воспитание леди Джэнет не позволило говорить что нибудь, пока полицейский не ушел. Тогда, только тогда, обратилась она к Джулиану. Я полагаю, вы знаете, что это значит? – сказала она. – Я полагаю, вы имеете какую нибудь причину идти наперекор моим распоряжениям в моем собственном доме? – Я никогда не нарушал уважения к вашему сиятельству, – ответил Джулиан, – вы скоро узнаете, что я и теперь не нарушил этого уважения. Леди Джэнет посмотрела через комнату. Грэс жадно слушала, сознавая, что в последнюю минуту события приняли какой то таинственный оборот в ее пользу. – В ваши распоряжения моими делами, может быть, входит и то, – продолжала ее сиятельство, – чтоб эта особа оставалась в моем доме? Страх, овладевший Грэс, еще не совсем прошел. Она предоставила Джулиану отвечать. Прежде чем он успел заговорить, Мерси перешла через комнату и шепнула Грэс: – Дайте мне время признаться письменно. Я не могу признаться при всех – когда это надето на моей шее. Она указала на ожерелье. Грэс бросила на нее угрожающий взгляд и вдруг молча отвернулась. Мерси отвечала на вопрос леди Джэнет: – Я прошу ваше сиятельство позволить ей остаться здесь, всего на полчаса, – сказала она. – Моя просьба сама по себе объяснится в это время. Леди Джэнет не чинила больше препятствий. Что то в лице Мерси, что то в ее тоне заставило умолкнуть и ее, и Грэс. Потом заговорил Орас. Еле сдерживая ярость, полный подозрений, он обратился к Мерси, которая стояла напротив него возле Джулиана. – Касается ли меня, – спросил он, – ваше обязательство объяснить ваше странное поведение через полчаса? Его рука надела на шею Мерси свадебный подарок его матери. Сильная боль кольнула ее сердце, когда она глядела на Ораса и видела, как глубоко она уже огорчила и оскорбила его. |
