|
Набрав в легкие воздуха, Макси издала боевой клич могавков, от которого в окнах ближайших домов зазвенели стекла. Такого пронзительного вопля в Англии не слышали с тех пор, когда здесь жили варвары, раскрашивавшие себя синей краской. Симмонс замер, и его рука застыла в воздухе. – Святые угодники, что это? Воспользовавшись его минутным замешательством, Макси вывернулась из его рук, схватила спрятанный в башмаке нож и бросилась на Симмонса с явным намерением полоснуть его ножом по шее. Глава 18 Робин не потерял сознание, но на какое то время как бы отключился от происходящего. Рассудок воссоединился с его телом как раз в ту минуту, когда Симмонс бросил Макси себе на колени. Робин хотел предупредить его, что шлепать Макси – дело опасное, но голос ему не повиновался. Он медленно поднялся на колени. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Индейский клич Макси подействовал на него, как разряд тока. Он поднял голову и увидел, как в воздухе сверкнул ее нож. Макси метила в яремную вену Симмонса. Тот с проклятием отпрянул, нож просвистел в полудюйме от его шеи и рассек плечо. Зная, что его кровожадная спутница сейчас сделает новую попытку перерезать Симмонсу глотку, Робин прохрипел: – Макси, остановитесь! Она обратила на него взгляд бешеных глаз. Ее рука помедлила в воздухе: видно было, что в ней боролись ярость и благоразумие. Не дожидаясь исхода этой борьбы, Робин, шатаясь, кинулся к Симмонсу. Тот не смотрел в его сторону и не видел его приближения. Робин применил тот же прием, что в их первой схватке, прекратив доступ крови в мозг. Этот прием был опасен для жизни, но не так, как удар ножом в горло. Симмонс захрипел и свалился со стенки, потащив с собой и Робина, но Макси успела его подхватить. Однако обращенные к нему слова были исполнены еще не остывшего гнева. – Почему вы не дали мне с ним расправиться? Робин, еще непрочно стоявший на ногах, держался за нее, борясь с застилающей глаза пеленой. Он даже не ощущал у себя под руками очаровательной женственности ее тела. – Простите, – с трудом проговорил он, – но я не люблю, когда при мне убивают людей. Макси фыркнула, выражая этим и презрение к его слабохарактерности, и обещание, что к этому вопросу она еще вернется. Однако сейчас у них были более важные дела. – Вы можете идти? – спросила она. – Скоро заявятся его помощнички. Робин опустился на стенку и закрыл лицо руками, пытаясь преодолеть раскалывающую голову боль. – Может быть, с вашей помощью. Макси поспешно сунула нож в башмак и натянула на Робина куртку. Потом подняла с земли «игрушку», забросила себе на спину оба мешка, помогла Робину подняться на ноги и положила его руку себе на плечи. Они медленно пошли по улице. Сквозь туман в голове Робин с удивлением думал, как много силы скрывается в этой миниатюрной женщине. Но все же хорошо, что канал недалеко. Но что они будут делать, добравшись до канала? Как только они зашли в гостиницу, Джайлс заказал отдельный кабинет и попросил, чтобы им принесли туда коньяку, а потом обед. Еще не оправившаяся от своего опасного приключения, леди Росс дала отвести себя в отдельный кабинет с несвойственной ей кротостью. Ярко рыжие волосы резко оттеняли землисто серый цвет ее лица. Посадив ее в кресло, Джайлс осмотрел пораненную рогом быка руку. На бледной коже под разорванной одеждой виднелась длинная царапина, но она была неглубокой и почти не кровоточила. – Ничего страшного. Синяк, правда, будет порядочный. Служанка принесла коньяк. Джайлс налил Дездемоне рюмку. Сделав первый глоток, она закашлялась, но лицо ее стало розоветь. – Синяки будут и в других местах – тех, которые не принято называть вслух, – с кривой улыбкой сказала она. – Ну это уж вам виднее. |
