|
Это даст им время подготовиться. Очередной грохот падающих кеглей по другую сторону клуба нервирует Старки. Клуб представляет собой огромное открытое пространство, а Старки сейчас больше устроило бы тихое, уединённое помещение. — Пойди поиграй за меня, — предлагает он Бэм. — Я бы тоже, вот только... — он поднимает свою мёртвую руку, — у меня боулинговая рука — левая. Вообще-то, это неправда, но цель достигнута — Бэм отчаливает, оставляя их с Дживаном одних. На экране компьютера план заготовительного лагеря «Холодные Ключи» к северу от Рино. — Кажется, я придумал, как вывести из строя их коммуникации, — говорит Дживан. — Но мне понадобится несколько ребят посообразительнее. — Выбирай любых, — отзывается Старки. — И если что будет нужно — только мигни. Дживан кивает со своим обычным озабоченным видом. Он из тех, кто никогда не может расслабиться и просто отдаться течению. — Я тут думал, что мы будем делать потом, — произносит он. — Ведь после того как мы встряхнём «Холодные Ключи», нам нельзя будет показаться на публике. Вообще. Никогда. — И что ты предлагаешь? Дживан тычет пальцем в экран, закрывает несколько окон, а взамен выводит карту с мигающими красными точками. — Да вот наскрёб кое-что... — Отлично! Найди нам новый дом, Дживан. Я в тебя верю. — Старки хлопает компьютерщика по плечу здоровой рукой. Дживан смущённо ёжится. Старки прохаживается по клубу, и какофония, сопровождающая развлечения аистят, перестаёт его раздражать. Вот ради чего он свершил столько славных дел. А ведь это лишь начало. Что им ещё предстоит!.. Да, Мейсон Старки — герой. И через несколько дней об этом узнает весь мир. 28 • Риса — Закройте глаза, — говорит Риса. — Не то в них попадёт мыло. Клиентка с померанским шпицем на коленях сидит, откинувшись назад. — Проверь сначала воду. Не люблю, когда слишком горячо. Риса уже четвёртый день работает в салоне Одри. Каждый день она говорит себе, что уйдёт сегодня, и каждый день не уходит. — И удостоверься, что шампунь для сухих волос, — командует клиентка. — Да не для совсем сухих, а такой, знаешь, для умеренных. Так уж пошло с того самого первого вечера. Одри провела с Рисой в салоне всю ночь, утверждая, что «после такогодевушке нельзя оставаться одной» — что, должно быть, справедливо для девушек, непривычных к одиночеству. Для Рисы же чья-то компания — это роскошь, поэтому она чрезвычайно рада обществу Одри. Похоже, нападение в проулке подействовало на Рису куда сильнее, чем она думала, потому что всю ночь её мучали кошмары, но запомнила она только тот постоянно возвращающийся сон о нависших над ней бесконечных рядах бледных лиц и сопровождающее его чувство безысходности: от них не убежать, не скрыться. |
