|
Точно, один из них — женщина. Копы не обращают на девушку внимания. — Может, вам лучше вернуться, когда придут мои стилисты? Мужчина мотает головой: — Смена начинается через час. Некогда ждать. — Ну что ж, тогда приступим. — Одри подходит к Рисе и говорит вполголоса: — Вот тебе деньги, пойди купи пончиков. Выйди через заднюю дверь и не возвращайся, пока эта парочка не уберётся. — Нет, — неожиданно для себя самой выпаливает вдруг Риса. — Я хочу помыть ей голову. Хотя клиентка не из обычных великосветских любительниц собак, требовательности у неё не меньше. — Прибамбасов мне не нужно, — говорит она. — Чем проще, тем лучше. — Как скажете. Риса покрывает её пелериной и укладывает затылок клиентки на раковину. Включаем водичку — вот так, погорячее... — Мне бы хотелось лично поблагодарить вас, — произносит Риса, — за то, что очищаете наши улицы от плохих девчонок и мальчишек. — Угу, — мычит юнокопша. — Очищаем, очищаем. Риса бросает взгляд в комнату ожидания — второй полицейский сидит, углубившись в какой-то журнал. Одри нервно посматривает на свою помощницу, гадая, что та затевает. Юнокопша с запрокинутой головой полностью во власти Рисы, и девушка ощущает себя маньяком-парикмахером, готовым полоснуть клиентку бритвой по шее и запечь её в пирожки. Однако ограничивается лишь тем, что капает шампунем в уголки её закрытых глаз. — Ой! Жжёт! — Прошу прощения. Только не открывайте глаза — и всё пройдёт. Риса смывает шампунь такой горячей водой, что сама едва может её выдержать, но клиентка не жалуется. — Ну как, поймали вчера какого-нибудь беглого расплёта? — Вообще-то да. Обычно мы просто патрулируем изолятор для расплётов, но один из них сбежал как раз на нашей вахте. Ну да мы его, голубчика, взяли. Транкировали с пятидесяти футов. — Ух ты, как же это, должно быть... увлекательно, — цедит Риса, раздумывая, не придушить ли клиентку. Вместо этого она, смыв шампунь, берёт сильно концентрированный обесцвечивающий раствор и ляпает его как попало на тёмные волосы юнокопши. Тут вмешивается Одри — на мгновение позже, чем следовало бы: — Дарлин! Что ты творишь?! «Дарлин» — это салонный псевдоним Рисы. Имя не в её вкусе, но главное, что оно служит своим целям. — А что? — невинно отзывается она. — Всего лишь наношу бальзам. — Это не бальзам! — Ой. Юнокопша пытается открыть глаза, но их всё ещё сильно жжёт. — «Ой»? В каком смысле «ой»?! — Ничего, всё в порядке, — уверяет её Одри. — Давайте, теперь я вами займусь. |
