|
Сонина идея. Они переоборудовали подвал в маленькую квартиру. Само собой, Остин жил своей собственной жизнью, Рейншильды не следили за его приходами и уходами; иногда, когда в лаборатории для него не было работы, Остин исчезал из дому на несколько дней. Поэтому его нынешнее отсутствие не вызвало у них тревоги — особенно сейчас, когда у Дженсона не было ни офиса, ни лаборатории. — Э... не знаю, как вам это сказать, так что я просто скажу и всё, — мямлит гость. — Остина прошлой ночью забрали на расплетение. Дженсон думает, что ослышался. — Не... не может быть! Это... какая-то ошибка — он вышел из возраста! У него был день рождения в прошлые выходные... — По правде, его день рождения завтра, — сообщает парень. — Но... но... он же не «дикарь», не беспризорный! У него есть дом! Работа! Парень мотает головой. — Без разницы. Его папаша подписал ордер. Дженсон столбенеет. Тишину нарушает голос Сони, спускающейся по лестнице: — Дженсон, в чём дело? Но он не может сказать ей. Не может повторить эти слова вслух. Соня подходит к ним, и парень на пороге, теребя в руках вязаную шапку, поясняет: — Понимаете, его отец... он наркоман. Вот почему Остин жил на улице. Я слышал, папаше за этот ордер кучу денег отвалили. Соня ахает, прикрывая рот ладонью — она поняла, о чём речь. Лицо Дженсона багровеет от ярости. — Мы остановим это! Отдадим все наши деньги, сунем в лапу всем кому надо... — Слишком поздно, — шепчет парень, не отрывая глаз от коврика перед дверью. — Остина расплели сегодня утром. Воцаряется тишина. |
