|
— Что на этот раз?! И тут Коннор ахает. — Диди? — спрашивает он, глядя на ребёнка. Девочка смотрит на него без малейшего намёка на узнавание, зато на лице держащей её женщины при виде Коннора вспыхивают одновременно и удовольствие, и растерянность. — Я сменила ей имя на Дирдри, — сообщает она. — А я по-прежнему зову её Диди, — говорит Риса. — Помнишь Ханну, Коннор? По-видимому, Риса понимает, что он забыл имя женщины, и желает уберечь его от неловкости. Когда Ханна взглядывает на Кэма, лицо её белеет. Кэм не может удержаться: — Сласти или напасти! — выпаливает он, хотя до Хэллоуина ещё несколько месяцев. Ханна опускает Дирдри на пол и велит ей идти играть в гостиную. Девочка с радостью убегает; ши-тцу, не переставая тявкать, семенит за ней и становится на страже у порожка, отделяющего кухню от столовой. — Вечно ты поднесёшь какой-нибудь сюрприз, Соня, — произносит Ханна, не сводя глаз с Кэма. Затем приглашает всех в дом, чтобы не вызвать любопытства соседей. Кэм находит, что в помещении жарковато, но, может, это по контрасту с прохладной, облачной погодой снаружи. — Днём я помогаю Соне, — объясняет Риса, — а ночую у Ханны — вот уже несколько недель. Теперь, когда они скрыты от посторонних глаз, она знакомит Ханну с остальными гостями, приберегая Кэма под конец. Его она смущённо представляет как «единственного и неповторимого Камю Компри». — Вы из ДПР? — спрашивает Кэм, пожимая Ханне руку. Она смотрит на него с той же подозрительностью, что и все люди. В смысле, те, кого не околдовывает его звёздный статус. — Нет, я никогда не состояла в ДПР. Я просто неравнодушный человек, вот и всё. — Ханна оборачивается к Соне. — Надо потолковать. Наедине. Уводя Соню в другую комнату, она оглядывается на пороге: — Риса, присмотри за Дирдри. А вы, — обращается она к остальным, — чувствуйте себя как дома. — И тут же добавляет: — Но не забывайте, что вы в гостях. Риса на правах временной хозяйки провожает своих спутников в гостиную, пол в которой усеян яркими игрушками. Дирдри не обращает на посетителей никакого внимания, занятая захватывающим делом: бросает собачке пластмассовые кирпичики «лего», которые та, больше не заинтересованная в защите территории, приносит ей обратно. В комнате множество разных часов. Должно быть, Ханна коллекционирует их. На всех различное время, поскольку все они стоят. Вернее, почти все. Одни часы тикают, но Кэм не может определить, какие именно. Надо же, думает он, всё в доме человека, сочувствующего беглым расплётам, говорит о первостепенной важности времени, и при этом все часы здесь в полном разладе друг с другом. Риса задёргивает занавески; все рассаживаются и ждут, чем кончится беседа Сони и Ханны, по-видимому, решающих, что делать со свалившейся на голову компанией. — Ну, — говорит Риса с абсолютно не характерной для неё неловкостью, — вот такие дела. |
