|
Или, по меньшей мере, то, что ещё сохранилось в моём маразматическом мозгу. Коннор улыбается. — Уверен, вы помните абсолютно всё вплоть до каменного века. — Вечно строишь из себя умника. Соня уходит, а Риса опускается на стул и берёт Коннора за руку. Он сжимает её пальцы, но, в отличие от вчерашнего, делает это крепко, с жаром. — Я рада, что ты как следует выспался. Тебе нужен был отдых. — Во время транк-сна не отдыхаешь. Тебя просто нет. — Коннор прокашливается. — Так что вообще произошло? Риса рассказывает, как их с Грейс никто даже не искал под кроватью и как Кэма сгребли за шкирку и уволокли. Коннор поражается их везению. А может, тут и поражаться особо нечему? Если у этого отряда было задание схватить Кэма, с какой стати им морочить себе голову его попутчиками? Раз-два, и дело в шляпе. Нападавшие даже не догадались, что могли получить добычу побогаче. За одним деревом не увидели леса. — Кэм мог бы сдать нас, но он этого не сделал, — говорит Риса. — Пожертвовал собой ради нас. — Они всё равно забрали бы его, — возражает Коннор. — Так что никакой жертвой тут и не пахнет. — И всё же отдай ему должное: сдав нас, он мог бы выторговать себе серьёзные поблажки. — Риса на миг задумывается, и её пальцы, стискивающие ладонь Коннора, слегка разжимаются. — Он не такое чудовище, как ты думаешь. Она ждёт ответа, но Коннор пока ещё слишком устал и раздражён после транка, чтобы согласиться с ней. Хотя, пожалуй, можно и согласиться: Кэм ведь выдал им всю информацию о «Гражданах за прогресс». Но с другой стороны, его мотивы настолько неоднозначны, что иначе как «весьма туманными» их не назовёшь. — Кэм спас нас, Коннор. Ну хоть это-то признай! Он делает движение головой, которое, если взглянуть на него под неким особым углом, могло бы сойти за неохотный кивок. — Как думаешь, что они с ним сделают? — Он их золотой мальчик, — отвечает Риса. — Окисел удалят, подполируют, и он снова засияет. — Она улыбается, уносясь мыслями к Кэму. — Само собой, он сразу бы возразил, что золото, мол, не окисляется. Какая-то эта улыбка чересчур тёплая! Коннор знает, что играет с огнём, но всё же решает высказаться: — Если бы я не был уверен в обратном, то подумал бы, что ты его любишь. Риса хладнокровно выдерживает его взгляд. — Тебе действительно хочется говорить об этом? — спрашивает она. — Не хочется, — признаётся Коннор. Однако Риса всё-таки поясняет: — Я люблю то, что он сделал для нас. Я люблю, что сердце у него чище, чем все думают. Я люблю, что он намного более невинен, чем испорчен, и даже не догадывается об этом. — И ещё ты любишь, что он от тебя без ума. Риса улыбается: — Ну, это само собой, — и взбивает волосы, словно модель, рекламирующая шампунь. |
