– Так и было, – прошептала она.

– Не поверишь, – сказал Майкл, – я слышал, как кто‑то бьет копытом по крыше.

Мэлани промолчала, снимая очки и кладя их на ночной столик.

– Ты шутишь?

– Какие тут шутки! – уверял Майкл. – Пока ты принимала душ.

– Стук копыт?

– Как будто скачет северный олень.

Мэлани громко засмеялась.

– Вероятно, в чулане прячется Санта‑Клаус.

Майкл обиделся.

– Я серьезно. Подожди‑ка… Слышишь? На что это похоже?

Мэлани кивнула головой. Она на самом деле услышала звуки, как будто кто‑то скреб и бил по твердой поверхности. Она метнула взгляд на потолок, нахмурилась и повернулась к стене, к которой примыкало изголовье кровати. Потом прижала ухо к стене.

– Ты слышишь Гас и Джеймса, – заявила она.

– Гаси…

Мэлани кивнула и стукнула изголовьем кровати о стену, чтобы до Майкла дошло.

– Северный олень – моя нога.

Майкл усмехнулся.

– Гас и Джеймс? – переспросил он.

Мэлани отбросила одеяло и легла в постель.

– А кто еще там может быть?

– Я все понимаю. Но Джеймс…

Мэлани погасила лампу на тумбочке, скрестила руки на груди. Ее уши теперь ловили каждый удар и вскрик по ту сторону стены.

– А что с Джеймсом не так?

– Ой, не знаю. Легко представить, что этим занимается Гас, но чтобы Джеймс…

Мэлани нахмурилась.

– Обычно я не задумываюсь о том, как они этим занимаются. – Она удивленно приподняла бровь. – А ты?

Майкл вспыхнул.

– Разумеется, нет. Может быть, всего пару раз эта мысль и приходила мне в голову.

– Какое благородное занятие!

– Да брось ты! – засмеялся Майкл. – Держу пари, они тоже думали о нас – Одним быстрым движением он перекатился к жене. – И мы могли бы дать им пищу для размышлений, – предложил он.

Мэлани ужаснулась…

– Ни в коем случае!

Они улеглись на свои подушки. Из‑за стены донесся тихий, сладострастный вздох. Майкл засмеялся и повернулся на бок.

Он уже давно крепко спал, а Мэлани поймала себя на том, что подслушивает, как их соседи занимаются любовью, и пытается представить, что эти стоны вырываются из ее собственного горла.

Крис мог припомнить канун Рождества, когда заснуть было невозможно: он мечтал о гоночной машинке под деревом, о железной дороге, о новом велосипеде. Было приятно не спать в предвкушении подарков. Сейчас – совершенно другое дело.

Каждый раз, закрывая глаза, он видел убитого зайца.

Крис вспомнил, как иногда отец после по‑настоящему изматывающего дня в больнице говорил: «Все, что мне нужно, – пропустить чего‑нибудь крепенького».

Он дождался, пока родители прекратили играть в Сайту, – совершеннейшая глупость, ведь даже Кейт уже не верит в Санта‑Клауса! – и тайком пробрался в кухню в арендованном домике. Он знал, что в холодильнике стоит бутылка ликера «Самбука». Его отец с отцом Эмили вчера пропустили по стаканчику за парой отличных сигар. В бутылке оставалось еще больше половины.

Крис нашел в буфете стакан и наполнил его до краев. Понюхал ликер – он напомнил ему запах лакричника – и сделал глоток. Жидкость обожгла горло, живот. «Заяц? Какой еще заяц?» – с усмешкой подумал он.

Когда он выпил половину стакана, то уже не чувствовал пальцев ни на руках, ни на ногах. Кухня была в каком‑то веселом тумане. Сейчас в бутылке оставалось меньше половины. Крис повернул ее на бок, чтобы посмотреть, как играет и льется спиртное.