Антон Грановский. Обитель тьмыГиблое место - 9
Пролог
При виде вышедшего из‑за деревьев на лужайку ходока ведомые вскочили на ноги и радостно заулыбались. – Лобан! – воскликнул один из них. – Слава богам, ты вернулся, ходок! Ходок Лобан остановился у костра, горящего в сгущающихся сумерках, и взглянул на своего брата Куденю и на ведомых. Их было четверо. Пожилой брюхатый купец, тощий иноземец с вечно недовольным лицом и два зажиточных землепашца, которые отправились в Гиблое место на поиски чуднóго амулета, который должен был возродить оскудевшую землю и снова сделать ее плодородной. – Ну, как? – робко глядя в угрюмое, выдубленное солнцем и ветрами лицо ходока, спросил брюхатый купец. – Осмотрелся? Лобан не ответил. Он водил людей в Гиблое место уже два года и никогда не мог смотреть на своих ведомых без скрытого презрения. Здесь, в Гиблом месте, он был всемогущим королем. От него, и только от него, зависело – будут ведомые жить дальше или сложат свои головы в гиблой чащобе. Купец и один из землепашцев растерянно и боязливо переглянулись. – Так что скажешь, ходок? – снова спросил купец. – Есть там другой путь? Лобан помолчал еще несколько мгновений, потом покачал головой и хрипло ответил: – Нет. Придется разгребать этот завал. Ведомые принялись разгребать завал из веток, травы и грязи. Лобан достал из ножен меч и взвесил его в руке. Меч был хороший, заговоренный кузнецом‑вещуном от темных тварей. Лобан еще никогда не поднимал его на людей. Что ж, всегда бывает первый раз. Лобан подал знак Кудене. Тот кивнул и положил руку на кряж меча. Лобан шагнул к ведомым, занес меч и рубанул купца по голове. Голова купца раскололась, будто как орех. На звук обернулся иноземец. Брови его изумленно взлетели вверх, но Лобан, выдернув меч из головы купца, размахнулся и резким ударом рассек иноземцу грудь. – Лобан… – пробормотал один из землепашцев, обмирая от ужаса и пятясь от окровавленных тел своих товарищей. – Лобан, что ты наделал? Лобан, не отвечая, снова занес меч для удара. На этот раз к нему присоединился Куденя, и вдвоем они быстро зарубили землепашцев. Сделав дело, братья‑ходоки опустили мечи и перевели дух. Лобан вытер ладонью забрызганное кровью лицо и проронил: – Кончено. – Да, – тяжело дыша, отозвался Куденя. Он сорвал пучок травы и тщательно вытер щеки, шею и заляпанную кровью руку. Лобан воткнул в землю меч, затем подошел к купцу, присел рядом и принялся обшаривать его карманы. Из одного ходок достал кошель с золотыми монетами. Затем он обшарил карманы тощего иноземца. На этот раз добычей ходока был мешочек с драгоценными яхонтами. Куденя, ожидая, пока брат закончит обыск, покосился на изрубленный труп купца и язвительно произнес: – Ну что, скупердяй? По‑прежнему будешь талдычить, что заплатишь мне только после того, как найдем чуднýю вещь? В лесу что‑то хрустнуло, и усмешка мгновенно сошла с лица Кудени. Несколько мгновений он вслушивался в звуки леса, потом посмотрел на брата и спросил: – Ты слышал это? – Что? – не понял Лобан, продолжая обшаривать одежу иноземца. Куденя вздохнул. – Нет, ничего… Просто показалось. – Он перевел взгляд на тело иноземца, облизнул пересохшие губы и тихо сказал: – Говорят, если ходок убил своего ведомого, падшие боги накажут его. – Чушь. – Лобан выпрямился и сунул добычу в карманы кафтана. – До межи всего три версты, братка, и мы с тобой пройдем их. Он повернулся к мечу, и вдруг Куденя взволнованно выкрикнул: – Брат, там кто‑то есть! Лобан повернулся к Кудене и увидел, что тот показывает на черные вересковые кусты. |
