|
- Его я испробовал в деле номер сто пятьдесят шесть. Нет, ваше дело я буду расследовать активно. Тем более что здесь налицо преступление сексуальное, а такие вещи меня особенно интересуют. - Извините? - пролепетал Марвин. - Вам совершенно не в чем извиняться, - заверил его сыщик. - Не следует испытывать чувство неловкости или вины только оттого, что вы стали жертвой сексуального преступления, пусть даже народная мудрость многих цивилизаций считает, будто в таких случаях на жертву ложится позорное пятно, исходя из презумпции ее сознательного или подсознательного соучастия. - Нет, нет, я не извинялся, - сказал Марвин. - Я просто... - Вполне понимаю, - прервал его сыщик. - Но не стыдитесь, расскажите мне самые чудовищные, омерзительные подробности. Считайте меня безликой официальной инстанцией, а не разумным существом с половыми признаками, страхами, желаниями, вывихами, поползновениями... - Я все пытаюсь вам втолковать, - сказал Марвин, - что сексуальное преступление здесь ни при чем. - Все так говорят, - задумчиво произнес сыщик. - Поразительно, до чего неохотно приемлет неприемлемое человеческий разум. - Вот что, - сказал Марвин, - если бы вы дали себе труд ознакомиться с фактами, то заметили бы, что речь идет о наглом мошенничестве. Мотивы преступления - деньги и самоувековечение. - Это-то я знаю, - ответил сыщик. - И если бы не процессы сублимации, так бы мы и считали. - Какими же еще мотивами мог руководствоваться преступник? - Самыми очевидными, - сказал Урдорф. - Классический синдром. Видите ли, этот малый действовал под влиянием особого импульса, который принято обозначать особым термином. Преступление совершено в тяжелом состоянии давнего проективного нарциссова комплекса. - Не понимаю, - пробормотал Марвин. - С таким явлением малоосведомленные люди, как привило, не сталкиваются, - утешил его сыщик. - А что это значит? - Я не могу углубляться в дебри этиологии. А если вкратце, то синдром вызывает смещение себялюбия. Попросту говоря, больной влюбляется в другого, но не как в другого. Скорее он влюбляется в другого, как в самого себя. - Ладно, - смирился Марвин. - Поможет это нам найти того, кто украл у меня тело? - Вообще-то нет, - сказал сыщик. - Но это нам поможет его понять. *** - Когда вы приступите? - спросил Марвин. - А я уже приступил, - ответил сыщик. - Пошлю, конечно, за судебными протоколами и прочими документами, относящимися к делу, запрошу дополнительную информацию у соответствующих органов других планет. Я не пожалею сил, а если будет нужно или полезно - отправлюсь на край вселенной. Это преступление я раскрою! - Рад, что вы так настроены, - заметил Марвин. - Сто пятьдесят восемь дел подряд, - размышлял Урдорф вслух. - Слыханная ли штука - такая полоса неудач? Но теперь она кончится. Я хочу сказать, не может же она тянуться до бесконечности, правда? - Наверное, не может, - согласился Марвин. - Хорошо бы мое начальство тоже встало на эту точку зрения, - хмуро сказал сыщик. - Хорошо бы оно перестало называть меня недотепой. Такие словечки, да насмешки, да поднятые брови - все это кого угодно лишит уверенности в себе. |
