Следователь даже не предполагал, какой сюрприз преподнесет эта встреча.

15

Частное охранное предприятие «Кипарис» разместилось в помещении бывшего ОВИРа. Размаху, с которым «Кипарис» начал свою деятельность, можно было позавидовать, если не допускать, что и эта структура – всего лишь «крыша», а заявление в уставе – детективная и охранная функция – просто позволяют мафии вооружиться и обзавестись информационной сетью, необходимой в промысле вовсе даже противоположном.

Предприятий такого плана в Москве тысячи. Об их истинной сути знали те, кто их разрешал, знали сотрудники силовых ведомств, знала прокуратура. Но некоторые наивно полагали, что, будучи легализованными, они окажутся подконтрольными властям, иные получали мзду, за подпись на лицензии, а кто‑то и вовсе пользовался задекларированными в разрешительных документах услугами в интересах собственной безопасности.

Лично Рыбаков в благие намерения охранных структур не верил и, будь на то его воля, разогнал бы к чертовой матери и пересажал половину всех этих громил в камуфляже. Однако в «Кипарис» он прибыл с сугубо мирным намерением встретиться с его основателем, чья должность была высокопарно поименована «генеральный директор».

Андрей Андреевич Букельский принимал делегацию сотрудников Интерпола, и миловидная секретарша попросила Рыбакова подождать в приемной.

Коротая время среди мягких ковров и красочных рекламных проспектов, старлей мысленно пытался выстроить цепочку подчиненности этого и аналогичных предприятий, множившихся как грибы после дождя. Судя по тому, что в прошлом Букельский был полковником приснопамятного Девятого Управления КГБ, цепочка тянулась к российскому правительству. Но не к тому, которое у всех на виду и о котором пишут в газетах, а правительства России криминальной, потаенной, готовящейся к захвату власти, распределяющей свой, во много раз превосходящий официальный, бюджет, прибирающий к рукам профессионалов из распадающихся силовых структур, включая армию; той России, которая не считает крохи и не признает слабых и голодных, а готовит наступление порядка, основанного на силе.

Букельский был сама любезность, принял опера радушно, с готовностью ответить на любые вопросы. Цену его ответам Рыбаков предвидел, но рассудил, что если в них окажется пять процентов правды, – и то хлеб.

– Андрей Андреевич, – спросил он, утонув в мягком кресле, – до ноября прошлого года вы возглавляли службу безопасности «Коммерсбанка», верно?

– Да, – подтвердил шеф «Кипариса».

– Меня интересует некто Рачинский Станислав Павлович, который числился у вас водителем. Не знаю, известно ли вам, что вскоре после того, как уволился, он был осужден на восемь лет лишения свободы за грабеж, бежал из колонии и до недавнего времени числился во всероссийском розыске. Теперь он задержан во время налета на магазин. Нам нужно проверить кое‑какие подозрения насчет этого бандита.

Матерый гэбист смотрел на муровского сопляка с плутоватым прищуром, ничуть не скрывая чувства профессионального превосходства.

– Рачинский… Рачинский… – произнес он, чуть наморщив лоб. В переводе это означало примерно следующее: «Между генеральным директором и шофером дистанция огромного размера, и я не обязан помнить каждого водилу». – А‑а!.. Да, припоминаю. Год тому назад меня уже спрашивали о нем. Не то из Генеральной, не то из Главной военной прокуратуры. Лично я этого Рачинского не знал или почти не знал. Помню, что принимал его на работу по чьей‑то просьбе, кого‑то из наших сотрудников. Мне рекомендовали его как хорошего водителя.

– Кто именно рекомендовал, не можете вспомнить? Букельский надул щеки, шумно выдохнул и, побарабанив пальцами по столешнице, посмотрел на часы.