— Ундина? — ахнула чародейка.

— Она самая, — скривился Селадор. — Уже много веков никто их не видел, а образ продолжают возносить, как нечто достойное. Эрис! Времени нет! Идём!

Девушка отложила в сторону позолоченную чашу, в которой плескалась прозрачная вода. Вылить её у чародейки не получилось.

— Куда идти-то?

Круглый зал не имел выходов. Это означало, что им придётся возвращаться в тот коридор, из которого они пришли.

— Сейчас, — пробормотал артефактор, вновь вынимая кинжал, с помощью которого маги попали в хранилище.

«Какая же сила кроется в этом оружии, если Селадор смог сломать печать на двери?» — подумала Эрис.

По чёрному лезвию заскользили огненные руны, перемигиваясь всеми оттенками красного. Казалось, что кинжал накалился. А затем произошло нечто такое, отчего у девушки полезли глаза на лоб.

Ундина потянулась, зевнула и ударила по воздуху хвостом.

— Магию чую сильную я. Кто же ты, маг, разбудивший меня?

Звук голоса был похож на трение двух камней друг о друга. И первым желанием Эрис было заткнуть уши.

Селадор удивился не меньше спутницы, но виду не подал. Если артефакт, над которым он трудился целых три года смог разбудить это создание, значит так и должно быть.

— Путник, забредший в обитель к стражу, — ответил парень, опустив глаза.

— Чего ты, путник забредший, желаешь, скажи? Силы, молодости аль сердцем дамы сей дорожишь?

— Я ищу Источник. Хотя бы его часть.

— Молвишь о силе, маг молодой. А сможешь ответить на вопрос непростой? О чём поют сирены в пучине морской? О сладком вине, желают мирской покой?

— О любви.

— Ответил ты верно, но это не всё. Сейчас мы пыль с загадок стрясём. Скажи-ка мне, маг, что любит Судьба? Мужчину аль ближе ей людская мольба?

— Она любит Охотника.

— Историю знаешь, вижу я это. Но о знании твоём не расскажут поэты. Ведь не позволю Источник я взять. Тому, кто сорвал колдовскую печать.

Пол задрожал, с потолка посыпалась крошка, рядом плюхнулся жирный паук.

— Эрис, приготовься!

К чему нужно было готовиться, девушка не поняла.

— Случай, мы же опаздываем! — выругался Селадор, выставляя перед собой кинжал.

От пола начали отделяться куски камня, формируя големов.

— Они же почти не пробиваются колдовством, — пробормотал артефактор, не забывая пятиться. — Эрис, как у тебя с магией огня?

— После последнего моего обращения к силе половина замка рухнула, — шёпотом ответила ему девушка.

— Ты же давно к сотхану не прикасалась. Случай!

А тем временем три каменных голема, медленно передвигая массивными ногами, направлялись к нарушителям. А четвёртый загородил выход.

— Бежать некуда, — произнесла и так очевидную вещь Эрис.

— Без сотханового камня мы отсюда всё равно не выберемся. Повторяй за мной! Бола апи!

Кинжал засиял, по лезвию пробежали всполохи огня. Селадор сорвался с места и обогнул одного из големов, зайдя тому за спину. Удар кинжалом был быстрым. Голем пошатнулся и рассыпался на каменные глыбы. Артефактор побледнел и сделал неуверенный шаг назад.

— Эрис!

Девушка сама удивилась своей реакции. Она отскочила к одному из стеллажей, откинув свою суму к стене. Выставила перед собой руки и отчеканила слова, что до этого произносил Селадор.

— Бола апи!

Ладони зачесались, запекли.