|
Посмотрим, получилась ли изоб-ражаемая картина объективной, как этого желал автор, или какие-то побочные соображения сде-лали эту картину субъективной. Драматическим содержанием романа является та своеобразная дуэль, которую ведут два главных её персонажа: молодой человек Александр Адуев и его дядя Пётр Иваныч. Дуэль увле-кательная, динамичная, в которой успех выпадает на долю то одной, то другой стороны. Поеди-нок за право прожить жизнь согласно своим идеалам. А идеалы у дяди и племянника прямо про-тивоположные. Юный Александр является в Петербург прямо из тёплых материнских объятий, с ног до головы одетый в доспехи высоких и благородных душевных порывов, является в столицу не из праздного любопытства, а с тем, чтобы вступить в решительный бой со всем бездушным, рас-чётливым, гнусным. «Меня влекло какое-то неодолимое стремление, жажда благородной дея-тельности», – восклицает этот наивный идеалист. И на бой он вызвал не кого-нибудь, а весь мир зла. Этакий маленький доморощенный донкихотик! И ведь тоже начитавшийся и наслушавшийся всяческих благородных бредней. Тонкая ирония Гончарова, с какой он описывает в начале романа своего юного героя – его отъезд из дома, клятвы в вечной любви Сонечке и другу своему Поспелову, первые его робкие шаги в Петербурге, – именно этот весьма насмешливый взгляд Гончарова на своего юного героя делает образ Адуева-младшего милым нашему сердцу, но уже заранее предопределяет исход борьбы племянника и дяди. К истинным героям, способным на великие подвиги, авторы не от-носятся с иронией. А вот и противная сторона: столичный житель, владелец стекольного и фарфорового заво-да, чиновкник особых поручений, человек трезвого ума и практического смысла, тридцатидевя-тилетний Пётр Иваныч Адуев – второй герой романа. Гончаров наделяет его и юмором, и даже сарказмом, но сам не относится к этому своему детищу с иронией, что заставляет нас предпола-гать: вот он, истинный герой романа, вот тот, на кого автор предлагает нам взять равнение. Два этих характера, заинтересовавшие Гончаров, были ярчайшими типа своего времени. Родоначальником первого явился Владимир Ленский, второго – сам Евгений Онегин, хотя и в сильно преображённом виде. Замечу здесь в скобках, что и холодность Онегина, его опытность терпят точно такой же крах, как и опытность и значение жизни Петра Иваныча Адуева. Ещё смутно ощущая цельность своего романа, Гончаров пишет: «…в встрече мягкого, из-балованного ленью и барством, мечтателя-племянника с практическим дядей – выразился намёк на мотив, который едва только начал разыгрываться в самом бойком центре – в Петербурге. Мо-тив этот – слабое мерцание сознания необходимости труда, настоящего, не рутинного, а живого дела в борьбе со всероссийским застоем». Гончарову очень хочется взять себе в образец именно этого человека «живого дела», и не только себе, но и предложить его вниманию читателя именно в качестве образца. С каким блеском написаны диалоги дядюшки и племянника! Как спокойно, уверенно, без-апеляционно разбивает дядя своего горячего, но не вооружённого страшным оружием логики и опыта племянника! И каждая критическая фраза убийственна, неотразима. Неотразима оттого, что он говорит правду. Тяжёлую, иногда даже обидную и беспощадную, но именно правду. Вот он высмеивает «вещественные знаки… невещественных отношений» – колечко и ло-кон, подаренные Сонечкой при прощании уезжающему в столицу любимому Сашеньке. «И это ты вёз за тысячу пятьсот вёрст?.. Лучше бы ты привёз ещё мешок сушёной малины», – советует дядя и швыряет в окно бесценные для Александра символы вечной любви. Александру кажутся дикими и холодными слова дяди и его поступки. Может ли он забыть свою Сонечку? Никогда!.. Увы, прав оказался дядя. Прошло совсем немного времени, и Александр влюбляется в Наденьку Любецкую, влюбляется со всем пылом молодости, со свойственной его натуре страст-ностью, безотчётно, бездумно!. |
