Хватает здесь и венгров, кажется, все угнетенные земли нашли тут желанное прибежище.
За старателями последовали лавочники, бакалейщики, мясники, пекари, доктора, печатники, содержатели таверн и адвокаты, судьи и чиновники, прибывшие, чтобы разрешать споры, возникающие по поводу владения участками, их границ.
Баснословное богатство австралийских золотых залежей выгодно отличалось от того, что нашли в Калифорнии. Речные русла были в буквальном смысле слова вымощены золотом. Один золотоискатель в три дня мог заработать тысячи фунтов. Многие самородки оказывались такими тяжелыми, что поднять их можно было лишь вдвоем. В Балларате выкопали самородок весом две тысячи двести унций, в Бендиго нашли еще один – лишь на несколько унций меньше весом. Желанный Незнакомец – так нарекли еще один чудо-слиток, весил он три тысячи унций.
В другом своем письме Дорис Адди писала:
В 1845 году Бурке-стрит состояла всего из нескольких коттеджей, на улицах росла такая густая трава, что на них паслись овцы. Теперь же вдоль этой улицы стоят красивые дома, она такая же оживленная, как Треднидл-стрит в Лондоне. Два небольших банка превратились в сеть из восьми банков, и каждый Божий день им приходится упорно трудиться, чтобы удовлетворить денежные требования населения. Когда мы с Джоном впервые побывали в Мельбурне, мы насчитали в гавани два больших корабля, три брига и множество мелких судов. Вчера я стояла на холме над заливом и, насчитав триста первоклассных судов под флагами всех крупнейших стран мира, прекратила дальнейший счет.
Так же как и в Сан-Франциско, гавани, обслуживающие Сидней, Мельбурн и Аделаиду, стали напоминать кладбища судов. Матросы и офицеры бежали, как крысы с тонущих кораблей. Капитаны и владельцы бродили по приискам, как миссионеры, ищущие тех, кого они могли бы обратить в свою веру.
– Прекрати безумствовать, пока еще не поздно, и вернись к работе, для которой тебя предназначил сам Господь. Ведь это твое настоящее призвание, Бейн, – молил один капитан своего бывшего боцмана.
Сжалившись, боцман вынес из своего миткалевого шатра два мешка золота и предложил капитану и судовладельцу:
– Вот она, стоимость вашего корабля, – сказал он. – И еще тут ваше жалованье и вознаграждение за то, что вы отведете ради меня этот корабль домой. А я со своими приятелями доставлю корабль для вас в Англию, и мы организуем там торговую корпорацию.
По сравнению с австралийскими золотоискателями калифорнийские выглядели просто нищими. Когда-то сиднейцы толпами ехали в Сан-Франциско, теперь же за один год двадцать тысяч американцев эмигрировали в Австралию.
Страдали не только судовладельцы. Клерки, банковские кассиры, ученики бакалейщиков, овцеводы, рабочие и служащие всех профессий бросали свою работу и уходили на прииски. Работа мировой фондовой биржи шла шиворот-навыворот. Повсюду – в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Амстердаме и ллойдовском отделении в Сиднее – акции стремительно падали в цене.
Экономические, социологические и психологические «землетрясения», вызванные австралийским золотым бумом, угрожали подорвать основания ряда финансовых империй. И в этом отношении не составляли исключения связанные между собой корпорации Джона Блэндингса.
Как и у большинства других коммерческих предприятий, все капиталы «Блэндингс—Диринг энтерпрайзес» хранились преимущественно в ценных бумагах. С помощью наличных совершались лишь относительно небольшие сделки. В отличие от отца и тестя Джон был склонен к рискованным спекуляциям: его собственная доля в объеме инвестиций составляла всего двадцать пять процентов, недостающую сумму он брал в банке под соответствующее обеспечение.
В годы, последовавшие непосредственно за золотым бумом, который лишил многих сограждан элементарного здравого смысла, банки по всей Австралии оказались под сильным давлением, что привело к критической ситуации при повально снижающихся ценах. |