Он встает и с усилием делает несколько шагов вперед. Улица безмолвна и пуста; несколько пешеходов торопливо проходят мимо его, и его трепещущий голос теряется в порывах бурного ветра. И снова невыносимый, лихорадочный трепет пробегает по всему его телу, ему начинает казаться, что кровь застывает в его жилах. Он опускается в первый подъезд, сжимается в угол и старается заснуть. Но сон бежит тяжелых очей. Его душа как-то странно блуждает, хота он и чувствует, что это не во сне. В ушах его раздаются знакомые крики разгульной жизни, и он видит перед собой стол, покрытый отборными яствами, богатыми плодами и винами; он так живо видит это все перед собой, что ему стоит только протянуть руку и брать что угодно. Но, несмотря на такое близкое сходство призрака с действительностью, он знает, что сидит один-одинешенек на опустелой улице, и видит, как дождевые капли падают на тротуар. Он чувствует, что смерть приближается к нему - и несчастный! никто не поможет тебе, никто не позаботится приютить тебя! - Под влиянием беспредельного ужаса, он вспрыгивает с места. В безмолвии ночи ему слышится собственный свой голос, и он не может постигнуть причины этого явления. Он слышит стон.... другой! - чувства и рассудок покидают его. Полу-образовавшиеся несвязные слова срываются с его уст; он щиплет и рвет себя! он сходит с ума, хочет кричат о помощи, но голос изменяет ему.

Он приподнимает голову и вглядываясь в мрачную даль безмолвной, опустелой улицы, вспоминает, что отверженные, подобные ему, осужденные скитаться день и ночь по этим страшным улицам, часто сходили с ума. В один момент в душе Вардена рождается решимость, члены его принимают новую жизнь; он быстро бежит по улице и, не переводя духа, достигает набережной Темзы.

Тихо спускается он по каменной лестнице, ведущей от начала Ватерлосского моста до горизонта воды, - притаив дыхание, прижимается в угол и дает пройти ночному обходу. Сердце пленника не бьется так сильно при первой надежде на свободу и жизнь, как билось сердце этого несчастного человека при виде добровольной могилы. Патруль миновал, не заметив преступного бродяги, и вскоре шаги его замолкли в отдалении.

Прилив был в полной высоте, и вода притекала к самым ногам Вардена. Дождь перестал, ветер затих, и снова сделалось тихо и спокойно, так тихо, что малейшие звуки на противоположном берегу, даже самое журчание воды, омывающей борта ближайших лодок, внятно долетали до слуха преступника. В мрачной поверхности реки показывались странные, фантастические призраки и манили его к себе; в глубине сверкали черные огромные глаза и смеялись над его нерешимостью, между тем как позади его раздавался глухой, невнятный ропот, и как будто кто-то толкал его в бездну. Варден отступает несколько шагов назад, делает над собой последнее усилие, бежит и ... погружается в воду.

Не прошло и пяти секунд, как он поднялся на поверхность реки; но в течение этого кратковременного промежутка какая удивительная перемена происходит в его мыслях, в его чувствах! Жизнь! жизнь! в каком бы ты виде не была, в несчастии ли, в нищете ли, во всем, во всем, ты всегда привлекательнее смерти! - Несчастный борется с стихией, кричит о помощи, и в криках его раздаются отчаяние и ужас неизбежной смерти.