Они уложили Мишель среди вязов, и Дарлингтон произнес над телом слова старого стихотворения.

– «Это девственный лес, – продекламировал он. – Неразличимые в сумерках шелестящие сосны и гемлоки в бородах мха и зеленых одеждах стоят, как древние друиды с печальными пророческими голосами…»

«Он получит заслуженное наказание, – мысленно пообещала Алекс и вновь призвала пламя. – Я заставлю его страдать, как он тебя».

Она покажет Рейтеру, какова на вкус настоящая боль. Что еще могла предложить Алекс этой девушке, которую едва знала? Лишь запоздалую месть и сказанные над огнем молитвы.

47

Алекс не сразу удалось вспомнить, где находится квартира Триппа. Тернер мог бы помочь, но он вернулся к работе и теперь боролся с собственной совестью, пытаясь решить, что делать с человеком, оказавшимся под демоническим влиянием и замешанным в двух убийствах.

– Больше никаких одолжений, – предупредил он ее во время последней встречи в Il Bastone.

– На самом деле это не одолжения. Уже нет, – заметила Алекс, сидя рядом с ним на холодных ступеньках крыльца и выдыхая в воздух белые облачка пара.

Снег растаял – зима пока не спешила заявлять свои права. Яркое небо над головой казалось словно нарисованным голубой эмалью на холсте – будто бы протяни руку, и можно по нему постучать. Красно-оранжевые листья по-прежнему цеплялись за ветви, дрожа на пронизывающем ветру.

– И ты не можешь вновь не отвечать на мои звонки.

– Почему?

«Потому что в следующем году Мерси, вероятно, больше не захочет со мной жить. У меня осталось не так много друзей, и хотелось бы верить, что ты входишь в их число».

– Потому что теперь ты – часть этого. Ты видел, что лежит за Покровом, и больше не можешь притворяться, что не знаешь.

– Не хочу быть частью этого. – Тернер уперся локтями в колени и сцепил руки.

– Врешь. Тебе нравится эта битва.

– Возможно. Однако я не горю желанием связываться с «Летой», прикрывающей гребаную карту, и со всем дерьмом, которым занимаются общества.

– Ты ведь понимаешь, что служишь в полиции?

– Не начинай эту песню, Стерн. – Он окинул ее быстрым взглядом. – Я знаю, кто я. И кто мои близкие люди. А ты?

Тернер явно пытался вывести ее из себя, но безуспешно. Она и сама была такой же – вечно выискивала слабые места, давила и подталкивала в нужном направлении. Однако пара прогулок в ад отлично заставляет пересмотреть приоритеты.

– Мои близкие здесь, – отозвалась она. – Ты, Доуз, Дарлингтон, Мерси – если я ее еще не отпугнула. Вы сражались за меня, и я хочу бороться за вас. «Лета» здесь ни при чем.

– Все не так просто.

Наверное, нет, и все же Тернеру она была небезразлична. Когда пришло время выбирать путь, он с помощью пули проложил себе новую дорогу. Такие поступки она понимала.

Тернер поднялся на ноги, и Алекс следом за ним. Благодаря магии «Леты» боль полностью прошла.

– Чего ты в принципе хочешь добиться, Алекс? – поинтересовался он.

Свободы. Денег. Возможности проспать целую неделю.

– Я просто хочу, чтобы мне позволили жить. И, может быть… увидеть, как рухнут установленные здесь порядки. Посмотрим. Однако ты, как бы сильно ни желал, не сможешь вернуться к прежней жизни. Нельзя пройти через ад неизмененным.

– Увидим, – отозвался Тернер, спускаясь по ступенькам. Остановившись на дорожке, он оглянулся на Алекс. – Ты тоже изменилась, Стерн. Пусть тебе плевать на добро и зло, но это не значит, что их не существует.