– Нет, – поспешно оборвал ее реис. – Не стоит. Мне оно нравится таким: Ставрас. И все. Никаких сокращений.

– Ладно… Ставрас так Ставрас. Ну, и наговорил ты мне! До сих пор поверить не могу! – растеряно посмотрела на него Ева. – Слишком уж это… неожиданно.

– Я не лгу.

– Я знаю. Скажи, если вы создали и сами контролируете наш Клан… значит, тогда мой отец должен быть в курсе о вас? Так? И остальные главы Клана тоже?

Ставрас покосился на ее окаменевшее от неожиданной мысли лицо и вздохнул.

– Да.

У нее со скрипом сжались кулаки и заиграли желваки на скулах. Та-ак, что еще я не знаю о своем милом папочке?

– И раз в месяц, каждое последнее воскресенье, он пропадает именно на вашем сборище?!

– Да, – ещё осторожнее ответил реис. – В это время традиционно собирается малый Круг, а примерно раз в год – Большой. Расширенным, так сказать, составом. Присутствие всех глав Кланов (конечно, и вашего, и нашего) строго обязательно.

– И тут тоже Круг… какое место в вашей иерархии занимаешь ты?

– Э-э-э… скажем, не самое последнее, – увильнул он от ответа. – Я присматриваю за этим регионом, так будет вернее.

– Ладно. Еще вопрос: на настоящий момент карнеши есть в составе Клана?

– Разумеется. Это ваши так называемые отряды «альфа».

– Никогда не слышала, – нахмурилась Ева, нетерпеливо постукивая пяткой пo трухлявой поверхности пня. – Хорошо. А кнеши?

Реис неожиданно замялся.

– Ставрас? – угрожающе протянула Колючка, каким-то шестым чувством вдруг уловив неладное, и вздрогнула от нехорошего воспоминания о некоторых особенностях отцовского организма, его потрясающих воображение способностях и уму непостижимой скорости реакции. – Скажи… а мой отец не относится ли, случайно, к ним?

– Да, – неохотно признался он и быстро отвел глаза. – Ковин, к твоему сведению, тоже.

«Вот почему у тебя такая сухая кожа! Вот откуда эта сила! И все остальное… так я и знала!!»

– И кто дал ему свою кровь из твоих собратьев? – она очень нехорошо прищурилась, чувствуя, что за эти откровения готова разорвать на мелкие клочки и его, и отца и Ковина заодно. За то, что нагло врали в глаза и упорно скрывали правду, даже от нее. – Ты ведь знаешь! Не можешь не знать!

– Ты действительно хочешь услышать ответ? – подозрительно тихо переспросил Ставрас.

– ДА!

Он опустил глаза и ответил совсем неслышно:

– Я. Двадцать два года назад, в тот самый день, когда он потерял ногу.

– Твою мать! – Εва вдруг в бешенстве вскочила с пня и исступленно принялась пинать невинное дерево, с хрустом выбивая из него огромные куски. – Мерзавец! Сволочь! Предатель! Убью, как только вернусь! Αх ты…

– У нас не было выбора: если бы не это, твой отец умер бы от потери крови. Ева…

– Что?! – с рыком обернулась она и зло уставилась на реиса, некогда инициировавшего ее отца и теперь с виноватым видом смотревшего из-за туманной преграды. – Да сними ты эту чертову маску!

– Не могу. Меня не должны узнать, прости.

– Почему?! – в ее глазах появились нехорошие алые огни. – Ты же не похож на нас! Что в тебе такого особенного, зачем надо прятаться?! Или скажешь, что днем превращаешься в обычного человека, по утрам пьешь кофе, трескаешь свежие булочки, куришь сигары и потом разгуливаешь по городу, как ни в чем не бывало… боже! – у нее вдруг сел голос, когда вспомнила утащенную в его доме рубашку.