-  А я Одиссей! Сердящий Богов. Сын басилея Лаэрта, - выпятил в ответ грудь наследник итакийского престола. - Ты здесь с кем играешь?

    -  С тобой, - пожал плечами Телемах.

    -  А ты один?

    Одиссей плохо понимал, как можно играть одному. С друзьями куда интереснее!

    -  Один.

    -  Без взрослых?! - совсем уж изумился рыжий баси-ленок. - Тебя отпустили?

    -  Отпустили.

    -  Здорово… - Зависть оказалась горькой на вкус. - А меня одного не отпускают еще. С нами няня Эвриклея. И Эвмей, мой лучший раб. Только он заснул. Кажется.

    Телемах ухмыльнулся:

    -  Ну и пусть дрыхнет, соня!

    -  А давай с нами! - щедро предложил Одиссей. Наверное, кучерявому наскучило одиночество. Надо обязательно принять его в игру!

    -  Потом… - неопределенно протянул Телемах. - Когда-нибудь. Лучше мы с тобой из луков постреляем.

    Только сейчас Одиссей обратил внимание на лук Телемаха. Лук был маленький, детский, ненамного больше, чем его собственный - зато сделан так, что зависть выросла выше Олимпа! Получше иного настоящего! Тут тебе и хитрый изгиб, и полировка, и резьба - цветы всякие, и листики, в придачу разукрашены, как папина клумба! И накладки костяные, и даже тетива - подумать только! - разноцветная!

    Радуга, не тетива!

    -  Ух ты! - не удержался Одиссей. Но тут же не преминул похвастаться:

    -  А у меня настоящий лук есть! Во-о-от такенный! Мне его дедушка Автолик подарил! А тебе твой тоже дедушка подарил?

    -  Нет, мне - папа, - Телемах ухмыльнулся чему-то своему.

    -  Хороший у тебя папа!

    -  Ага. Мой папа - ого-го! Ну что, давай стрелять?

    -  Давай! А куда?

    -  А вон видишь - камень? А на камне - фигурка деревянная.

    -  Вижу.

    В дальнем конце поляны действительно возвышался бесформенный ноздреватый камень. И на нем стояла фигурка - отсюда не разглядишь, чья. Но Одиссею на миг показалось: фигурка не деревянная, а золотая. Наверное, солнечный луч шутки шутит.

    Оказывается, Телемах успел заранее подготовить мишень.

    -  Стреляй!

    -  Далеко-о-о… - протянул Одиссей; но, тем не менее, вскинул лук, натянул его до упора и выстрелил.

    Для игрушки-самоделки и мальца ростом в два локтя это был отличный выстрел. Тростинка-стрела с наконечником, обмотанным полоской меха, ткнулась в подножие камня.

    -  Я ж говорил - далеко! - развел руками Одиссей.

    -  Он говорил! - обидно расхохотался Телемах. -Смотри!

    Кучерявый поднял свой разукрашенный лук. Медленно оттянул тетиву - и Одиссей даже не понял, в какой момент короткая стрела с бутоном розы, закрепленным вместо наконечника, прянула к цели.

    Просто была стрела на тетиве - и нет ее.

    Просто стояла мишень на камне - и уже не стоит.

    Исчезла. Как ветром сдуло.

    До камня мальчишки добежали одновременно. Искусно вырезанная и позолоченная фигурка юноши-лучника валялась на траве, стрела - рядом, а во рту юноша закусил алый бутон.

    -  Ну конечно, из такого-то лука… - со слезами в голосе протянул Одиссей.

    -  Хочешь, дам стрельнуть? - великодушно предложил кучерявый.