— Для тебя я Джонни Мадрид, говнюк! — кричит вслед Джим. Все трое смеются.

К троице подходит еще один актер из Сан-Габриэля: грубое лицо типа «такой страшный, что даже секси», буйные волнистые волосы песочного цвета и черная косуха. Это к ним присоединился Уоррен Бэндере с «Пабст Блю Риббон» в руке.

Джим и Уоррен тепло приветствуют друг друга, потом Джим смотрит на Рика и тыкает большим пальцем в Уоррена.

— Знаешь его?

Рик отвечает ухмылкой.

— Блин, а то.

Рик и Уоррен пожимают руки, как старые знакомые, а Рик объясняет:

— Вэндерс снимался, должно быть, в трех «Законах охоты».

— Четырех, неблагодарная ты сволочь. Раз в сезон заезжал на ранчо Спана, чтобы мне начистил рожу Рик Далтон, — объявляет Уоррен. — «Закон охоты» кормил меня четыре года.

Пианист переходит к инструментальной версии «Alley Cat».

Когда Мейнард ставит заказ клиентов на стойку, все четверо рассаживаются по стульям. Бармен остается рядом, пока его не вызывает мучимый жаждой посетитель.

Клифф и Уоррен все еще трудятся над пивом, но Рик довольно быстро высосал свой «Виски сауэр» через соломинку, а Джим уже расправился с «Бренди Александром».

Бармен возвращается и спрашивает Джима и Рика:

— Еще по одной?

— Ага, — говорит Джим.

— «Виски сауэр», — повторяет Рик.

Пианист Курт Заступил как раз заканчивает «Alley Cat», когда к его рабочему месту подходит Джим с тремя друзьями и выпивкой в руках.

— Привет, Курт, как жизнь?

— Отлично, Джим, а у тебя какие новости? — отвечает Курт, отпив свой «Харви Волбенгер».

— Очень даже хорошо. Сегодня отсняли первый день моего пилота.

— Бля, мужик, отлично же. — Курт начинает наигрывать «Вновь настали счастливые дни».

— Придержи коней, Либераче, — осаживает его Джим. — Дай сперва доснять пилот. Дай глянуть, хорошо ли получится. Дай встать в сетку CBS на осень. Вот тогда уже «Вновь настанут счастливые дни». По крайней мере, на несколько недель.

Джим знакомит барного пианиста с двумя новыми друзьями. Уоррен Курта уже знает. Больше того, Уоррен подарил сыну Курта его первую собаку — Барона. Пианист жмет руки актеру и каскадеру. Джим хвастается своим приятелем-музыкантом:

— Курт может отыграть любую песню что на пианино, что на гитаре. Причем отлично, особенно «Ме and Bobby McGee». Он ее играет на манер кантри…

— Это и есть кантри, — объясняет Курт.

— Знаю, но ее так больше никто не играет.

— Это потому, что они просто повторяют аранжировку Дженис Джоплин. Но если послушать песню, акустика ей подходит больше, потому что это кантри, — и Курт уточняет: — Не такое кантри, как у Эрнста Табба. А современное.

Джим продолжает хвастаться другом-музыкантом:

— Я вам говорю, если б Курт записал «Me and Bobby McGee», у него на руках был бы хит. И «Криденс Клируотер» у него получается что надо. Особенно эта песня про «ду-ду-ду».

— Что еще за песня про «ду-ду-ду»? — не понял Курт.

— Ну ты знаешь… — Актер напевает: — «„Ду-ду-ду", выглядываю в заднюю дверь».

Курт наигрывает начало песни на пианино и заводит:

Все четверо аплодируют.

— Отлично, — говорит Рик.

— Ну, не прям отлично, но и не плохо, — скромно отвечает Курт и добавляет: — У меня сын любит эту песню.