– Я разве против?

Дуплишка, нервно посмеиваясь и обстреливая мужчин вопросительными взглядами, сбросила кофтенку, юбку и осталась в чем мать родила. Подбоченясь, повиливая выпуклыми бедрами, прошлась по комнате.

Фельдшер равнодушно следил за девкой. Будто смотрел на выставленную в картинной галлерее обнаженную натурщицу. Телохранитель часто дышал, глаза замаслились, пальцы то сжимались в кулаки, то снова расслаблялись.

Лягаш подскочил к телке, припечатал ей ладонью по заду, озабоченно помял вялые груди. Так ощупывают коровье вымя перед дойкой.

– Задок у тебя – что надо, – с видом знатока пробурчал он озабоченно, – а вот сиськи – того. Слыхал, есть лифчики с вырезами – поднимают груди, оставляя соски голыми. Следующий раз надень… А сейчас – ложись!

– Куда? – равнодушно спросила девка. – Лежанки тут нету…

– Может тебе кровать подсунуть, лярва безмозглая! – неожиданно гневно пискнул босс. – На пол ложись! Брезгуешь – коврик подстели. На вокзале, небось, на заплеванном полу давала, а тут простынку требуешь.

Дупло послушно сорвала со стены ковер с изображением двух белых лебедей, аккуратно постелила. Легла на спину, согнув ноги в коленях. Окинула безразличным взглядом Корня, опасливым – излишне горячего телохранителя. Как бы тот не повредил ей самое важное для проститутки, «рабочее» место.

– Корень, повесели хозяина, а? Покажи свою прыть.

Лягаш попросил приказал, а сам уперся в шестерку подозрительным взглядом. Терпеть не мог чистеньких да пригоженьких, иметь дело с измазанными дерьмом – не в пример безопасней… Спрашивается, по какой такой причине Корень брезгливо передергивает плечиками? Не нравится «угощение», которым одаривает его хозяин, или в уголовке платят гуще?

Впрочем, Корень испытан и на изгиб и на излом, подозревать его в предательстве глупо.

– Чужую жвачку не потребляю, – извинительно признался фельдшер, глядя прямо в глаза Лягашу. – Пусть уж Кариес порезвится…

Ожидаемого гневного взрыва не последовало – босс ограничился ехидной ухмылкой.

– Наверно, моей болезнью страдаешь? Сочувствую, дружан… Ну, что ж, Кариес – вперед…

Телохранитель дрожащими руками принялся снимать штаны. Девка не рискнула протестовать – обреченно завздыхала.

В это мгновение заквакал телефон сотовой связи.

– Погоди! – приказал хозяин, хватая трубку. – Поговорю – тогда начнешь…

Кариес застыл со спущенными штанами. Дуплишка поднялась на локте и с любопытством уставилась на Лягаша. Корень без разрешения присел на край лавки, стоящей около деревенской печи.

– Слушаю… Да, да, это я… Понятно… Спасибо… Баксы – за мной… Говоришь, через три часа?… Немедленно смываюсь… Спрашиваешь, куда? Дураков нема, не скажу, мой номер тебе известен, звони… Ах, значит, все же желаешь знать адрес моей следующей «норы», – молчание, Лягаш вслушивался в доводы абонента. – Понятно. Пиши – Бронницы. Приеду – позвоню. Жди.

Раздраженно отшвырнул трубку. Задумался. Через несколько минут на остром личике промелькнула хитрющая гримаса, между раздвинутыми губами показались неровные, порченные зубы.

– Представление отменяется. Кариес, натяни штаны, оттуда дерьмом воняет. Дупло, хватит морозить себе ляжки – пригодятся. Корень, спрячь лекарские причиндалы – сейчас не до лечения… Срочно смываемся!

Через полчаса неприметный «жигуль» каких на подмосковных дорогах тысячи, мчался на Бронницы.