— Не мели чушь, Володя! Скажешь тоже… нет здесь твоей вины. Ни капли. Война, она брат такая… Словом, как проявитель фотографический работает. Выявляет натуру человеческую. Где какая гнильца в людях есть — наружу выносит. А если человек истинный — закаляет его характер. Так что… Жаль только, что кровью мы за это платим. Людской кровью…

Глава 30

— Товарищ майор, просыпайтесь, прибыли!

Это старшина Сидорчук. Наш главный добытчик и снабженец. Если бы не он — вряд ли мы и местом бы разжились и вообще бы, выехали. После, так сказать, беседы с Еременко, нас опять послали в тыл на переформирование. И всё бы ничего, да только дело погано обернулось.

У Конотопа мы немцев удержали, а вот те, кто нас сменил — попятились и город сдали. Правда, сумели удержаться на окраинах. Но фрицы все-равно проломили оборону на их правом фланге и устремились в тыл нашим частям… бойня была жуткая! А паника — ещё больше. Всё перемешалось, и опять нам пришлось бой в пехотном строю принимать.

Только артиллерии уже на подмогу не было да трофейного вооружения. Что по штату полагалось, с тем и вышли против танков. А это эсэсовцы из «Рейха» оказались…

В общем, не выстояли. И пришлось нам на Ворожбу идти. Такого как там, я в жизни не видел! Настоящая людская каша! Машины в пять рядов, люди сплошной толпой, кони, повозки… немцы сверху постоянно висят…

Под конец уже даже не прятались от них — убьёт — так убьёт. А не убьют — так дальше пошагаем. Разбитые машины в кювет свалим, чтобы не мешали, убитых на обочине сложим, и дальше идем. Даже хоронить некогда было. Отстанешь — верная смерть. Жуть просто, сущая жуть. Такого как там, я никогда больше не видел…

Правда, ребята потом рассказывали, что под Пирятиным, в Киевском котле, ещё страшнее было. Но я там не был, так что и врать не буду — мне и того тракта хватило, по которому сам шёл. А в Ворожбе нас встретили…

Не скажу, что ласково, но определённость появилась. Как узнали, что мы танкисты, так сразу на поезд и в тыл. В Москву, на танкоремонтный завод, получать технику из ремонта. Только вот, заразы, литер дали, а вагон — нет! Добирайтесь, как хотите. Если бы не старшина Сидорчук, так бы и ползли бы на своих двоих, наверное. У него родственник какой-то нашёлся, словом, в той суматохе нашли мы четыре теплушки, подцепили их к составу с эвакуированными станками и поехали на Восток. А в Курске уже к московскому составу присоединили, да еще и пайком на дорогу снабдили…

А уж когда в Москву прибыли, так даже и обмундирование новое смогли получить. Поселили нас в казармах недалеко от завода, так что, пока танки наши ждали, занимались мы тем, что рабочим помогали. Танкисты, они ведь народ такой… технически грамотный, так сказать. Нашлись у нас и сварщики, и мотористы, и оружейные мастера, так что без дела сидеть не пришлось, только вот кормёжка в тылу, извините, тоже по тыловой норме. Если бы не бесплатная столовая при производстве — то вскоре и ноги бы не смогли таскать. Зато свои машинки сами делали. Поскольку приходили они на ремонт в таком состоянии, что иногда приходилось бывшие экипажи в самом прямом смысле лопатами выгребать… Э-эх…

…Конец сентября. На фронте затишье. Странное какое-то затишье: летом и в начале сентября враг ломился так, что до сих пор аукается, а теперь вот, получается, притормозил. В Сводках всё время передают о том, что ведутся упорные оборонительные бои, враг удерживается на старых рубежах.

Ладно, сводки-сводками, зато хоть танки получим, не будем, как пехота в окопах сидеть! Плохо, что окружён Ленинград, но хорошо, что город не сдался, а по-прежнему дерётся.