Он переодевал ее.

Он менял простыни, наволочки и пропитанные раствором уксуса салфетки, которыми поминутно протирал бедняжке лоб и виски.

Он любовался ее телом. Мучился, страдал, желал ее так, что темнело в глазах, но ни разу не позволил себе прикоснуться к ней так, как хотел бы больше всего на свете.

Любил ли он ее уже? Нет. Но страстно желал полюбить.

– Я скоро поправлюсь? – прервав его мысленный экскурс, спросила Лили.

– Доктор сказал, что у тебя несколько ушибов и легкое сотрясение мозга, – ответил Мэт. – Пара дней в постели – и все пройдет.

Доктор не ошибся. Через два дня Лили уже практически поправилась и снова чувствовала себя в силах встретить лицом к лицу все сюрпризы, уготованные ей жизнью. Забота Мэта трогала ее до глубины души, и она была приветлива с ним, как никогда прежде. Впрочем, благодарность не мешала видеть в его глазах жадный, почти волчий блеск.

Что бы это хищное выражение ни означало. Лили оно совсем не нравилось. Мэт снова настоял, чтобы они спали вместе, правда, остался верен своему слову и даже не пытался соблазнять ее. Но девушка все равно нервничала: она не верила ему.

В тот день, когда Лили наконец отважилась прогуляться по палубе, Мэт вызвался сопровождать ее. Примерно через полчаса он решил, что для первого раза достаточно, и предложил вернуться в каюту.

– Но мне совсем не хочется уходить, – запротестовала она. – Здесь так красиво! Посмотри, сегодня ясный день, и солнце пойдет мне на пользу.

– Я смогу справиться гораздо лучше, – ответил Мэт.

Его глаза пылали, губы были плотно сжаты… Он выглядел так, словно внезапно принял какое то трудное решение и теперь намерен неукоснительно ему следовать.

– – Нет, Мэт, только не это! – отрезала Лили. Она отлично понимала, что у него на уме, но он, не слушая, уже почти подтащил ее к трапу, помог ей спуститься, и минуту спустя они оказались в каюте.

Мэт запер дверь, подошел к девушке вплотную и хриплым от вожделения голосом произнес.

– Все, Лили, я не могу больше ждать, это и так слишком затянулось.

– Ты о чем? – попыталась выкрутиться она.

– Перестань, Лили, ты прекрасно знаешь, о чем.

– Мне казалось, мы все уже обсудили. Стоит ли к этому возвращаться?

– Еще как стоит! Эти два дня, что я ухаживал за тобой, я просто сходил с ума, трогая твое тело и не имея возможности владеть им. Ты обрекла меня на муки! Я никогда не верил, что можно так жестоко страдать из за женщины, но ты доказала обратное. Ради господа бога, Лили, вспомни наконец, что ты моя жена, и веди себя соответственно!

– У нас не вполне нормальный брак, – заметила она, несколько опешив перед его напором.

– Зато я, если ты еще не уяснила себе, вполне нормальный мужчина! – вскричал Мэт, не в силах больше выносить эту пытку. – А ты, надеюсь, нормальная женщина! – Внезапно его лицо исказила плотоядная усмешка, и он рывком привлек девушку к себе. – Кроме того, до тех пор, пока муж и жена не вступили в супружеские отношения в полном смысле этого слова, брак может быть признан недействительным. Таков закон.

– Что ж, меня вполне устроит, если наш брак будет аннулирован! – с вызовом заявила Лили, отчаянно пытаясь вырваться. По какой то непонятной причине эта усмешка пугала ее куда больше его гнева.

– Зато не устроит меня! – с убийственным спокойствием парировал Мэт. – Наш брак не фиктивный, дорогая моя, а самый настоящий. Я не монах и не собираюсь им становиться лишь из за того, что меня угораздило жениться на незрелой девице, не желающей исполнять свои супружеские обязанности.

– Незре.., незрелой девице?! – задохнулась от возмущения она. – Да о каких обязанностях ты можешь говорить, когда сам же имел наглость заявить мне о том, что ни в грош не ставишь свою клятву перед алтарем и не обещаешь хранить мне верность? Разве не ты похвалялся, что тебе достаточно выйти на палубу, и все женщины на корабле будут стонать от неудовлетворенной страсти? Так вот пойди и найди себе хотя бы одну, а меня оставь в покое!

Мэт был в ярости.