гордости, подробно показывая обстановку и украшения, смутившие Майо, но на

него произвела впечатление гостиная в викторианском стиле, спальня в стиле

ампир и крестьянская кухня с керосинкой для стряпни. Колоссальная  комната

для гостей  с  четырехспальной  кроватью,  пышным  ковром  и  керосиновыми

лампами встревожила его.

     - Что-то вроде девичьей, а?

     - Естественно. Я ведь девушка.

     - Да, конечно. Я хотел сказать... - Майо с беспокойством огляделся. -

Ну, мужчины привыкли к не столь утонченной обстановке. Ты уж не обижайся.

     - Не беспокойся, кровать достаточно крепкая. Запомни, Джим,  не  ходи

по ковру и убирай его на ночь.  Если  у  тебя  грязная  обувь,  снимай  за

дверью. Я нашла этот ковер в музее и не хочу  его  портить.  У  тебя  есть

сменная одежда?

     - Только та, что на мне.

     - Завтра достанем тебе новую. Твою не плохо бы постирать.

     - Послушай, - в отчаянии сказал он, - может, мне лучше  устроиться  в

парке?

     - Прямо на земле?

     - Ну, мне так привычнее, чем в доме. Не  беспокойся,  Линда,  я  буду

рядом, если понадоблюсь тебе.

     - Зачем это ты мне понадобишься?

     - Тебе стоит только крикнуть меня.

     - Чепуха, - твердо сказала Линда. - Ты мой гость и останешься  здесь.

Теперь приводи себя в порядок, а я пойду готовить  ужин.  Черт  возьми,  я

забыла захватить "омаров"!

     Она подала  ему  ужин  из  консервированных  припасов  на  изысканном

китайском фарфоре с датским серебряным столовым прибором. Это была типично

женская еда и Майо остался голодным, когда ужин закончился, но был слишком

вежлив, чтобы  упомянуть  об  этом.  Он  слишком  устал,  чтобы  придумать

оправдание,  уйти  и  пошарить  где-нибудь  в  поисках   чего-либо   более

существенного. Он дотащился до постели, вспомнив, что следует снять обувь,

но совершенно забыв о ковре.

     На следующее утро  он  проснулся  от  громкого  кряканья  и  хлопанья

крыльев. Он соскочил с кровати и подошел к окну  как  раз  в  тот  момент,

когда дикие утки были согнаны с пруда появлением красного шара. Майо вышел

на берег пруда, потягиваясь и зевая. Линда весело закричала  и  поплыла  к

нему. Она вышла из воды. Кроме купальной шапочки, на ней не  было  ничего.

Майо отступил, сторонясь брызг.

     - Доброе утро, - сказала Линда. - Ты хорошо спал?

     - Доброе утро, - ответил Майо. - Не знаю.  От  этой  кровати  у  меня

свело спину судорогой. А вода, должно быть, холодная.  Ты  вся  в  гусиной

коже.

     - Нет, вода изумительная. - Она сняла шапочку и распушила  волосы.  -

Где полотенце? Ах,  вот.  Искупайся,  Джим,  и  почувствуешь  себя  просто

чудесно.

     - Мне не нравится холодная вода.

     - Не будь неженкой.

     Громовой удар расколол тихое утро.