одеваться. После завтрака мы найдем тебе новую одежду, а затем... пианино.

     - Но не могу же я ходить по улицам голышом! - шокированно  воскликнул

он.

     - Не глупи. Кто тебя увидит? Давай пошевеливайся.

     Они ехали в магазин "Эберкромби и Фитч" на углу Мэдисон и Сорок Пятой

стрит.  Майо  скромно  обернулся  полотенцем.  Линда  сказала,  что   была

постоянной клиенткой этого магазина и показала ему пачку торговых бланков,

которые копила. Майо со скучающим видом рассматривал их, пока она  снимала

с  него  мерку.  Затем  она  отправилась  искать  одежду.  Он  уже   начал

тревожиться, когда она вернулась с целой охапкой.

     - Джим, я нашла чудесные лосиные мокасины, костюм "сафари", шерстяные

носки, рубашки и...

     - Послушай, - оборвал он ее, - ты  знаешь,  сколько  все  это  стоит?

Почти тысячу четыреста долларов!

     - В самом деле? Примерь сначала рубашки. Они...

     - О чем ты только думаешь, Линда? Зачем тебе все это тряпье?

     - Носки достаточно велики?.. Это тряпье? Мне все нужно.

     - Да? Например... - Он  пробежал  взглядом  по  биркам.  -  Например,

водолазная маска с плексигласовым стеклом  за  девять  долларов  девяносто

пять центов? Зачем?

     - Ну, я буду в ней изучать дно пруда.

     - А нержавеющий сервиз на четыре персоны за тридцать девять  долларов

пятьдесят центов?

     - Пригодится, когда мне будет лень греть воду. -  Она  с  восхищением

поглядела на него. - Ой, Джим, посмотрись в зеркало.  Ты  романтичен,  как

охотник из романа Хемингуэя.

     Он покачал головой.

     - Не понимаю, как ты вылезешь  из  долгов.  Подсчитай  свои  расходы,

Линда. Может, лучше забудем о пианино, а?

     - Никогда, - твердо сказала Линда. - Меня  не  волнует,  сколько  оно

стоит. Пианино - это капиталовложение жизни, и оно ценно этим.

     Она была в неистовстве от возбуждения, когда они приехали  в  Верхний

город к кинозалу Штейнвея, и помогала, и  вертелась  у  него  под  ногами.

Ближе к вечеру,  напрягая  мускулы  и  нарушая  тишину  Пятой  Авеню,  они

водрузили пианино  на  приготовленное  место  в  гостиной  Линды.  Майо  в

последний раз толкнул его,  чтобы  убедиться,  что  оно  прочно  стоит  на

ножках, и, обессиленный, опустился на пол.

     - Линда! - простонал он. - Мне было бы легче идти на юг пешком.

     - Джим! - Линда подбежала к нему и стала пылко обнимать. -  Джим,  ты

ангел. С тобой все в порядке?

     - Да, - проворчал он. - Отпусти меня, Линда, я не могу дышать.

     - Мне даже нечем как следует тебя отблагодарить. Я  мечтала  об  этом

целую вечность. Не знаю, что смогу сделать, чтобы отплатить тебе. Все, что

ты хочешь, только назови!

     - Ладно, - сказал он, - ты уже подстригла меня.

     - Я серьезно.