– Ты столкнешься с последствиями! – Аэтос рычит слева, и я поворачиваюсь, становясь между ним и моими друзьями, когда он несется к нам по толстому красному ковру. Гнев нарастает, стремительный и сильный, заставляя силу рваться с поверхности моей кожи.

– Точно не от тебя, – Бреннан проходит сквозь строй охранников прямо передо мной и качает головой.

– Ты , – Аэтос отшатывается. – Все это время…

– Я, – Бреннан кивает, и я двигаюсь ближе к нему.

– Ты проиграл, – мои пальцы нащупывают рукоять кинжала у бедра, когда я бросаю взгляд на человека, которого когда-то считала образцом для подражания. – Ты пытался убить нас в Альдибаине, посылал за мной убийц осенью и даже натравил на меня Варриша, а я все еще здесь. Ты проиграл . Мы помилованы. Мы здесь.

– И все же именно меня король назначил главнокомандующим Басгиата, – он жестом показывает на оживленный зал вокруг нас, – так что, возможно, это ты проиграла, кадет Сорренгейл.

Сердце бьётся быстрее, в глазах темнеет, и я вздрагиваю. Нет . Кто угодно, только не он. Кто угодно. Я качаю головой, когда Бреннан, ухватившись за кусок ткани на задней части моей формы, успокаивает меня.

– Ты не имеешь права сидеть за ее столом, – огрызается Бреннан.

– Но я здесь, – он становится немного выше. – Сенариум может принять решение о помиловании, но я уверяю, что тебе не сойдет с рук изменение камня, который никто из нас не понимает до конца, и угроза нашему королевству.

– Но я здесь, – тихо отвечаю я, гнев быстро сменяется шоком. – Твои угрозы – всего лишь угрозы. Я больше не испуганная первокурсница, не уверенная в том, что переживу Молотьбу или смогу владеть магией, – я делаю один шаг в его сторону. – Один из моих драконов – самый могущественный на континенте, а другой – самый редкий. Я не понимала этого ни в прошлом году, ни даже несколько месяцев назад, но теперь понимаю: ты не можешь позволить себе убить меня.

Его лицо – так похожее на лицо Даина – искажается в гримасе.

– Ты не можешь позволить себе потерять ни одного из моих драконов, не говоря уже о моей печати, и уж точно, как Малек, не можешь позволить себе потерять лейтенанта Риорсона – или мне следует называть его Герцогом Тиррендора? – я вытягиваю обе руки по бокам, выпрямившись. – Делайте все возможное, но мы оба знаем, что теперь я вне вашей досягаемости, генерал, – медленно я расслабляю руки.

– Делать все возможное? – он поднимает и опускает плечи, глядя то на Бреннана, то за спину. – Я точно знаю, куда нужно ударить, чтобы поставить тебя на место, кадет. Твои брат и сестра могут быть вне моего подчинения, но твои друзья – нет.

Мой желудок опускается.

– Вы, второкурсники, кажетесь довольно преданными друг другу, – он возвращает свой взгляд к моему. – Они будут платить каждый раз, когда ты ослушаешься приказа или выйдешь за рамки, начиная с сегодняшнего дня, – он наклоняет голову, глядя куда-то мимо меня. – Хочешь поиграть в военные игры? Тогда ты не откажешься служить на фронте, – он смотрит на Ри. – Командир отряда, всем второкурсникам под вашим командованием предписывается двухдневное дежурство на заставе в Самаре, которое начнется завтра утром, – жестокая улыбка кривит его рот, когда он обращается ко мне. – Бои там… довольно интенсивные, но, конечно, твоя печать сохранит жизнь твоим товарищам по отряду, и за два дня вы должны успеть вернуться до того, как твой дракон почувствует потерю своей пары.

– Завтра утром? – мои губы расходятся. – Но для грифонов полет займет не меньше восемнадцати часов, и им понадобятся перерывы, – скорее двадцать часов, и к тому времени, как мы прибудем на место, они будут измотаны.