Фелисити и мисс Гринуэй рассмеялись. Младенец проснулся и зашелся криком; мисс Гринуэй посмотрела на близнецов так, как умеют смотреть только гувернантки.

– Пойдемте, нам нужно закончить урок латинского языка. А вашей сестре – отдохнуть.

Мисс Гринуэй, проигнорировав недовольство близнецов, увела их из комнаты. О лучшей гувернантке для близнецов Фелисити не могла и мечтать. У этой женщины просто врожденный талант воспитательницы. Мисс Гринуэй ухватилась за эту возможность. У женщины с незаконнорожденным ребенком мало шансов найти подходящую работу.

Позднее Фелисити заметила, что холостой мужчина, занимавшийся делами Йена, с интересом поглядывает на мисс Гринуэй. Мисс Гринуэй не приняла его ухаживания, сказав Фелисити, что мужчина его положения и ума заслуживает «чистую» женщину.

Но Фелисити не сомневалась, что этот мужчина преодолеет сопротивление мисс Гринуэй. Если единственное препятствие на пути любви – темное прошлое, то любовь обязательно победит. Фелисити готова была поспорить на все деньги, которые получала «на булавки», что недалек тот день, когда сыграют еще одну свадьбу.

Маленький Алджернон открывал и закрывал ротик, как рыба. Фелисити быстро спустила с плеча халат, и малыш ухватил сосок. Она разглядывала кнопочку носик, ушки ракушки, глазки, пока еще голубые. Скоро они потемнеют и станут черными, как и волосики на нежной головке. Ее сыночек – само совершенство.

Вылитый отец. Маленький султан под стать большому. Но гарема у него не будет. Это точно. Он полюбит дочь графа, а то и герцога…

Фелисити одернула себя. Не уподобляйся тем, кого критикуешь в своей колонке!

Малыш насосался и заснул. Она осторожно вытащила из под его головки край халата и прикрыла грудь.

– Если из за меня, то не надо, – раздался мужской голос.

– Йен! Ты вернулся! – радостно воскликнула Фелисити.

– Что бы мне прийти на несколько минут раньше, пока ты не успела прикрыть грудь.

– Не дразни. Наберись терпения. Еще целых шесть недель придется ждать.

– Поверь, дорогая, я все прекрасно понимаю. – Он подошел к кровати, сел, потрогал сына за щечку. – Он прекрасен, не правда ли?

– Правда, – с гордостью произнесла Фелисити.

– Он наследник всего имения.

– Это установлено? Ты все сделал? – спросила жена. Он кивнул.

– Дядя Эдгар уже не может нас тронуть. По моему, он понял это еще в тот вечер на балу у Страттонов.

В комнату влетела миссис Бокс.

– Его светлость приехал и… О, вы здесь, милорд! – Она с широкой улыбкой подошла к кровати. – Забрать у вас маленького хозяина, голубушка? Он, кажется, заснул.

Фелисити отдала младенца миссис Бокс. Она оказалась отличной няней. Фелисити не сомневалась, что она вырастит еще нескольких маленьких Леннардов.

Миссис Бокс ушла, и Йен растянулся на кровати рядом с женой.

– Нотариус в Лондоне показал мне кое что интересное. – Йен вынул сложенный лист бумаги. – Оказывается, отец составил инструкцию, которую мне должны были вручить, если я к назначенному сроку обзаведусь наследником.

Фелисити пыталась по выражению его лица определить, что там написано, но он смотрел на нее с непроницаемым видом, который иногда по старой привычке напускал на себя. Она взяла лист и стала читать:

– «Сын мой, если ты это читаешь, значит, не разочаровал меня. Не сомневаюсь, ты всегда считал мои методы экстремальными. Но мне нужна была уверенность, что в мое отсутствие ты будешь заботиться о Честерли, и этот способ мне показался наилучшим, чтобы заставить тебя думать об ответственности. Прости меня, если можешь».

Фелисити сердито скомкала бумагу.

– Он даже не извинился за то, что вынудил тебя уехать! Ни словом не обмолвился о том, что верил в твою невиновность?

– Это и есть его извинение, любимая.