Потом, значит, показал фото нескольких иностранцев, на которых нужно обратить особое внимание: кто к ним пришел, да когда, да зачем. Но тут ты слукавил, Казаченко! По всем признакам тебя интересует только один — англичанин с рыжими усами и в очках. Остальных ты показал для отвода глаз, чтоб зашифровать свой интерес к усатому очкарику, факт… А знаешь, почему? Да потому что всех ты расселил в простых номерах, а англичанина — в том, что не только микрофонами и фотокамерами снабжён, но ещё и специальным лазом, что ведёт из вентиляционной шахты прямо в его апартаменты. Это чтоб скрытно, минуя коридор, попасть к нему. Значит, шмон ты там собираешься устроить в его отсутствие… А ты думал! Мы ведь тоже под знаменами положенный нам срок промаршировали… Но сегодня — это не нашего ума дело. Соль твоей трудовой деятельности, и мы это понимаем, — в разоблачениях и вербовках. Наша — в чаевых. Не будешь нам мешать зарабатывать на мороженое внучатам, и мы, смотришь, тебе поможем. А как же — только так! Вон у меня внук, ему ещё и пяти не исполнилось, а он уж ни в бога, ни в черта не верит. Это ж надо, чтоб в таком возрасте не верить в Деда Мороза!

Помню, как полгода назад, накануне нового, 1991 года, в Сочельник, мой внук в первый свой детсадовский день стал атеистом. Возвращается домой и заявляет: “Деда Мороза нет!” — и смотрит на меня так испытующе. “Странно, — отвечаю я, — вчера он звонил, сказал, что подарки тебе приготовил…”

У внука на мордашке — отчаяние и сомнение. Но потом он всё же решил, что подарки дороже убеждений, прагматик чертов! “Знаешь, — говорит, — я, видно, что-то перепутал. Так, когда он придёт?”

Сызмальства уже ничего святого в людях нет, веру на подношения меняют…

Под конец инструктажа ты, Казаченко, нас ошарашил… Кураторы из Центрального аппарата, они ведь как? Дают только свой рабочий телефон, ну, на худой конец, дежурного офицера. Ты же еще и свой домашний оставил. Слыханое ли дело, чтоб в последнее десятилетие двадцатого века так горели на работе! Не иначе, как из “варягов” ты, полковник Казаченко… А раз так, значит, — дотошен без меры. А вот это нам на старости лет ни к чему… Но, помочь — поможем. По мере сил и возможностей…»

* * *

Устроители международного симпозиума (и Служба генерала Карпова) ожидали прибытия в Москву более сотни представителей мужского пола из стран Европы, обеих Америк и Юго-Восточной Азии. Чтобы составить представление о том, какие проблемы воздушных грузоперевозок в первую очередь занимают умы деловых людей Запада и Востока, а также для того, чтобы естественные внутренние порывы делегатов в свободное от заседаний время нашли нужное советской госбезопасности адресное применение, — уже в пятницу вечером и зал ресторана на третьем этаже гостиницы, где предстояло «столоваться» делегатам, и прилегающий к нему просторный бар, были оккупированы комитетским «спецконтингентом».

Подчиненные генерала Карпова и его заместителя полковника Казаченко позаботились, чтобы самый взыскательный воздушный грузоперевозчик имел простор для выбора и удовлетворения своих плотских капризов.

За столиками тут и там рассредоточились элегантные, ухоженные мальчики, с слегка подрумяненными щеками и подкрашенными губами — приманка для приверженцев нетрадиционной любви.