Я молча ждал, когда он закончит чтение.

— Преставился как? — спросил он, вновь поднимая на меня взгляд. — Когда?

— На Обрезание Господне, голову я ему отсёк, — сказал я.

— Ты? — не понял государь.

— Напал он на меня. Тому все бояре свидетели, первым напал, на безоружного! — на всякий случай зачастил я. — После того, как я его в измене обвинил прилюдно.

— Ла-адно… — протянул царь, хмуря брови.

— Полками командование князь Мстиславский принял, шлёт тебе свой поклон, — добавил я, протягивая ему запечатанное письмо от воеводы. — Выступили в поход на Мариенбург, от него, мыслю, на соединение с юрьевскими пойдут.

— Добре… — проворчал царь, ломая печать.

Я подождал, пока он прочитает письмо Мстиславского, в котором наверняка всё описано было куда подробнее, нежели то рассказал я.

— Помог тебе, значит, подарок мой, — хмыкнул Иоанн, не отрываясь от чтения.

— За то благодарствую, государь, — я поклонился, прижав руку к груди.

Он дочитал и посмотрел на меня в упор из-под кустистых бровей. Не мигая, не отводя глаз. Долгим изучающим взглядом.

— Что делать с тобой, ума не приложу, — сказал он. — И наградить надобно. И наказать не помешает.

— Дозволь служить тебе, государь, — сказал я.

— Ты и так на службе моей… Как в новики поверстался, так и служба началась, — пристально глядя на меня, произнёс Иоанн.

Я набрал воздуха в грудь, на всякий случай скрестил пальцы, мысленно пробормотал короткую молитву.

— Дозволь измену выискивать, государь, — произнёс я. — Много врагов у тебя. И тайных больше, чем явных.

Иоанн прищурился, снова становясь похожим на далёкого азиатского предка, огладил бороду.

— Ты и без моего приказа тем занимаешься, — хмыкнул он.

— Стараюсь, государь, — сказал я.

— И чего же ты тогда просишь? Чин боярский? — спросил он.

— Полномочий прошу на то, явных и тайных, — сказал я.

— Карать и миловать хочешь? — нахмурился государь.

— Выискивать, — я твёрдо стоял на своём. — Карать и миловать ты уже по своему разумению будешь.

Царь задумчиво покачал головой, словно пытаясь понять мои мотивы. В нынешней системе координат поместный воин и дворянин должен заниматься военным делом, рубить врага в чистом поле, стяжать славу. Это было честно и правильно. А то, что я просил у государя, дела тайные и скрытные, не приносили ни чести, ни славы, скорее даже наоборот.

— А справишься ли? — спросил он.

— Дважды уже справился, — похвалился я. — Только это лишь малая часть.

— Ну… Быть посему, — сказал Иоанн. — Хотел я, чтобы ты мне лично служил, вот и будешь служить. Пусть и не так, как я задумывал.

Я почувствовал почти физическое облегчение. Половина дела сделана. Вернее, даже не половина, это только начало, но ощущения были схожие.

— А одного тебя сожрут и не подавятся… — хмыкнул государь, прекрасно знакомый с боярскими интригами, окружавшими его с малолетства. — Значит, люди тебе нужны. Да кто же к тебе пойдёт?

— Найдутся, — уверенно заявил я. — Есть люди верные на земле русской.

Царь снова хмыкнул.

— Буду не по знатности набирать, а по талантам и умениям, — сказал я. — Пусть рода худого или вовсе даже из чёрного люда, все мы род от Адама ведём. Государю служить — честь великая, много кто захочет. А уж бояр-изменников выискивать да на твой суд вести — очередь из желающих встанет.

— Ну-ну, — буркнул он.