– Она говорила что нибудь обо мне? – спрашиваю я.

– Нет.

– Она, вероятно, думала, что Мэгги не знает о тебе, – говорит Бетси. – Возможно, она пыталась защитить тебя.

Я хмурюсь, всё ещё удивляясь, почему мама не позвонила мне. Тогда я вспоминаю, что она понятия не имела, где я. Что она забрала наш телефон и верила, что забрала мой шпионский телефон. Я не оставила ей ни единой возможности связаться со мной.

– Я чувствовала вашу панику, – спокойно говорю я. – Когда это происходило?..

– Когда мама и Мэгги спорили, – отвечает Элла. – До этого я была ошеломлена, что ли, но затем это всё поразило меня, и я совершенно растерялась. Через несколько минут, когда она так просто сдалась, мне начало казаться, что мама была каким то образом в это вовлечена. Я прошептала Бет, что нам надо бежать.

– Чем заставила меня паниковать – говорит Бетси. – Но у нас в любом случае не было шанса: было слишком поздно. Они вошли и забрали нас, прежде чем мы имели возможность сделать что либо.

– Тогда вы пошли с ними? Но мамина машина стояла на подъездной дорожке, когда я пришла искать вас.

– Да, мы уехали на БМВ Мэгги.

– О боже, – тяжело вздыхаю я. – Она красная?

– Да. А что?

– Я разговаривала с ней раньше, – спокойно отвечаю я. – На заправке. И я видела её машину поблизости. Интересно, сказала ли я что то…

– Ты в любом случае ничего не знала, – говорит Бетси.

– Действительно, ни единого шанса, – поддакивает Элла, но от этого лучше мне не становится.

– Расскажи мне о поездке на самолете, – говорю я, желая сменить тему.

Элла кивает.

– Мэгги и мама заставили нас сесть сзади; они сели спереди и огрызались друг на друга весь полет. Это было что то нереальное. – Элла трет глаза и немного размазывает тушь. – Когда мы приземлились, автомобиль уже ждал нас. Он отвез нас в общежитие.

– Мама пошла с нами, но задержалась всего на минуту – она уходила в лабораторию Мэгги и провела там всю ночь. Но перед уходом, она прошептала мне на ухо: «Где Лиззи?».

– Что ты сказала?

Элла трясет головой.

– Я не знала, что сказать. Я не знала, что случилось в офисе, и к тому же, возможно, мы должны ей противостоять. Так что я просто сказала, что ты ушла с Шоном.

Она выглядит виноватой, как будто беспокоится, что навлекла на меня неприятности.

– Эл, не волнуйся об этом. Мы на пути, который будет пострашнее перспективы домашнего ареста. К тому же, мама знает о Шоне.

– Что? – ахает Бетси.

– Абсолютно всё. Я расскажу вам через секунду. Но сначала, что ещё мама сказала, прежде чем уйти из общежития?

Элла пододвигается.

– Она сказала, что собирается оставить тебе сообщение дома, чтобы ты знала, что мы в порядке. И затем она сказала: «Оставайтесь здесь – не уходите. Я вернусь утром. Вы должны довериться мне, и всё скоро закончится. Мы поедем домой, как будто ничего этого не было».

– Что она хотела этим сказать? – спрашиваю я.

– Ну, поскольку она и представить себе не могла, что ты будешь копаться в её вещах, чтобы разоблачить, я думаю, что она имела в виду, что мы должны запихнуть всю эту фигню с заложниками под ковер и продолжить жить как один человек.

– Блин! – кричу я, выдыхая весь воздух. – Почему она такая… блин!

– Я не знаю. Но именно тогда мы решили, что совершенно определенно не собираемся там оставаться. В комнате не было телефона, так что мы не могли позвонить тебе, и мы не хотели уходить ночью, поскольку понятия не имели, куда идти.