|
Дю Шатель
Государь, твоя
Казна уж вся давно истощена,
И денег нет…
Король
Найди; певец высокий
Без почести отселе не пойдет;
Для нас при нем наш мертвый жезл цветет;
Он жизни ветвь бессмертно-молодую
Вплетает в наш безжизненный венец;
Властителю совластвует певец;
Переселясь в обитель неземную,
Из легких снов себе он зиждет трон;
Пусть об руку идет с монархом он:
Они живут на высотах созданья.
Дю Шатель
О государь, до сих пор щадил
Твой слух: для нас была еще надежда;
Но все сказать велит необходимость:
Не о дарах нам думать, нет! о том,
Где завтра хлеб найти себе насущный.
Растрачено все золото твое,
И наши все сокровищницы пусты;
С роптаньем ждет условной платы войско,
Грозясь твои покинуть знамена;
Не в силах я твой королевский дом
И скудною рукою содержать.
Король
Но разве нам уж средства не осталось?
Отдай в залог, что можно заложить.
Дю Шатель
Все, государь, напрасно: на три года
Доходы все вперед заложены.
Дюнуа
А срок придет… ни денег, ни залогов!
Король
Еще у нас земель богатых много.
Дюнуа
Пока щадит их бог и меч Тальбота;
Но Орлеан в осаде; сдайся он —
Тогда паси овец с своим Рене.
Король
Насчет Рене ты любишь ум острить;
Но этот твой безобластный король
Мне в дар прислал сокровище бесценно.
Дюнуа
Избави бог! не право ль на Неаполь?
Несчастный дар! оно в цене упало,
С тех пор как он пасет своих овец.
Король
То ясная забава, шутка, праздник,
Который он душе своей готовит:
Средь ужасов существенности мрачной
Он сотворил невинный, чистый мир;
Он царское, великое замыслил:
Призвать назад то время старины,
Те дни любви, когда любовь вздымала
Грудь рыцарей великим и прекрасным,
Когда в суде присутствовали жены,
Суровое смягчая нежным чувством.
В сих временах живет незлобный старец;
И в той красе, какой они пленяют
Нас в дедовских преданьях, в древних песнях —
Как божий град на светлых облаках,
Он мыслит их переселить на землю.
Он учредил верховный Суд любви,
Где рыцарей дела судимы будут,
Где чистых жен святое будет царство,
Где чистая любовь для нас воскреснет —
И он меня избрал Царем любви.
Дюнуа
Не столько я еще забыт природой,
Чтоб отвергать владычество любви;
Я сын ее, она дала мне имя,
И в областях любви мое наследство;
Моим отцом был Орлеанский принц —
Он не встречал красавиц непреклонных;
Зато не знал и крепких вражьих замков. |
