Валерий Гусев. Каникулы в бухте пиратовДети Шерлока Холмса – 21
Глава I
– Можно было бы и не напоминать, – проворчал Алешка. – Соскучился по школе? – обрадовалась мама. – Ага, – безмятежно признался Алешка. – Больше всего на свете люблю двойки получать. Мама фыркнула. – А что? – удивился ее непонятливости Алешка. – Как схватишь потом хоть одну трешку, все тебя хвалят изо всех сил. Иногда даже чего-нибудь подарят. А вот таскал бы я одни пятерки, вы бы к ним привыкли, и никакой мне от них пользы. – Философ, – мама покачала головой. – Лентяй, – отрубил папа. – И вымогатель. Вы мне дадите сказать? – Ну? – мы приготовились слушать. – Вот я и говорю. До начала учебы еще целый месяц… – Можно было бы… – заворчал Алешка, но папа шлепнул ладонью по столу, и Алешка, хихикнув, замолк. – Так вот… – опять начал папа. А Лешка продолжил: – До начала учебного года… – Еще целый месяц, – добавил я. Мама засмеялась, а папа нахмурился: – Мать, где твое любимое летнее платье? – А тебе зачем? – удивилась мама. – Оно тебе будет мало. – Платье оставь себе, – грозно сказал папа, – а вот прекрасный узенький кожаный ремешок от него принеси сюда. – Ладно, – сообразили мы с Алешкой, – молчим, как рыбы на сковородке. И папа начал быстро говорить о том, что у него сейчас много работы, что у мамы уже кончился отпуск, и поэтому он (папа) хочет спровадить нас (меня и Алешку) на Черное море. – Там, среди мрачных скал, есть маленький домик, где живет большой дикий горный человек по имени Арчил. – Снежный? – спросил с восторгом Алешка. – С ядовитыми зубами? – Да, – признался папа. – Крутой мужик. Он никому не позволяет перебивать старших. В общем – море, фрукты, снежный человек, парусная лодка. И таинственное… – Что? – мы навострили уши. – На месте разберетесь, – безжалостно отрезал нас папа. – У вас получится. Получилось… Такое получилось!..
Родители проводили нас на вокзал, усадили в купе и попросили наших попутчиков приглядеть за нами в дороге. Но попутчики были такие молодые и легкомысленные, что за ними самими впору было присматривать. К тому же они были похожи друг на друга, как братья. Одного возраста, одетые в одинаково скромную, неброскую одежду, и даже звали их почти одинаково – Вадик и Владик. Только у Вадика были голубые глаза и светлые волосы, а у Владика – и то, и другое было черное. И еще смеялись они по-разному: Вадик весело и заливисто, а Владик – гулким басом. Когда он хохотал, казалось, будто за стеной купе роняют что-то тяжелое. Попутчики пообещали нашим родителям, что не спустят с нас своих разных глаз и что ничего с нами не случится. – Да я не за них беспокоюсь, – признался папа, – а за вас. – И за весь состав в целом, – поспешила добавить мама. – Справимся, товарищ полковник, не беспокойтесь. – Какой я вам полковник? – недовольно буркнул папа и вышел из вагона. |
