— Устал, бедный, — сказал я к своему телу. — Налетался. Ну, спи, набирайся сил. Завтра тяжелый день. Понедельник все-таки. За воскресеньем всегда понедельник следует.

И я вылетел на улицу прямо сквозь стену.

— Вставай! Ну, вставай же ты, елочки-палочки!

От диких криков невозможно было не проснуться.

Я открыл глаза и сел на кровати. Кто же так орет?

В комнате, конечно, никого не было, и я понял, что я астральный будил себя физического.

— Не мог раньше разбудить?

— Разбудишь тебя!.. Спишь как бревно. Чересчур уж ты материален.

— А ты, вообще, призрак.

Я посмотрел на часы. Стрелки образовывали фигуру, которая напоминала пистолет. Его ручка показывала на восемь, а дуло на двенадцать. Секундная стрелка двигалась по кругу, как невероятно длинный курок.

Положение дел было угрожающим.

Через двадцать секунд я должен был стоять у кормокухни «Мелких млекопитающих». Так нам Фа и сказал вчера:

— В восемь часов вы должны находиться на назначенном вам месте прохождения практики.

Особенно он напирал на слова «должны» и «назначенном».

— Вы не можете опоздать! — сказал он.

И мы сразу поняли, что сделать это действительно невозможно. Так же невозможно, как, например, пройти сквозь стену или раствориться в воздухе. Хотя, так ли уж невозможно?

Одевшись за пять секунд, я растворился в своей комнате и материализовался возле кормокухни.

Я был одет в зеленый комбинезон. И об этой штуке стоит рассказать поподробнее.

Именно в тот год администрация Джерсийского зоопарка решила одеть студентов в комбинезоны. Комбинезоны были зеленого травяного цвета с желтой надписью «МЦОСРВ».

— Потренируйтесь их надевать, — сказал нам Фа. — Может, возникнут проблемы.

И проблемы действительно возникли.

Оказалось, что влезть в этот комбинезон невероятно трудно. А вылезти практически невозможно. Для этого требовалась помощь товарища.

Не облегчали дела и резиновые сапоги, которые надевались раз и навсегда. Снимали мы их обычно втроем. Один сидел, а двое тянули.

Но правила есть правила.

— Правила есть правила, — сказал Фа, — и вы не должны их нарушать.

Но мы все-таки нарушали.

Комбинезоны стесняли движения, мешали резать, носить ведра и даже есть.

Когда между клетками появлялись студенты, одетые в зеленые комбинезоны, казалось, что в зоопарк приехали космонавты.

Особенно сложно приходилось Родриго. Комбинезон душил его горячее самбо. Он не давал махать руками и отнимал у Родриго возможность полноценного общения с другими.

Но наш товарищ нашел выход. Он расстегнул молнию комбинезона, свернул его верхнюю часть и завязал рукава вокруг пояса.

Студенты, одетые в комбинезон, приобретали упорядоченность. Они были, как бы приведены к одному знаменателю. Студенты полуодетые были даже хуже снявших комбинезоны. Полуодетость бросала вызов. Студенты как бы махали на все правила завязанными вокруг пояса рукавами.

Когда полуодетые студенты выходили на практику, можно было подумать, что в зоопарк пришли неформалы.

Английские пенсионеры удивлялись развязности молодежи. А пенсионерки ругали дирекцию, которая пускает в зоопарк хиппи.

Кормокухня «Мелких млекопитающих» находилась в здании, которое когда-то, вероятно, служило сараем. Но прошу не путать английских сараев с нашими. Это был добротный сарай из джерсийского розового гранита. Здание простояло триста лет и, без сомнения, простоит еще столько же.

Однако снаружи оно все же выглядело как сарай, поэтому, оказавшись внутри, я удивился.