— И она согласилась?

— Она не могла не согласиться: Сучков мне сказал, что они с мужем покупают дачу, и у нее плохо с финансами. На следующий день мы с ней махнулись — я ей толстую пачку денег, она мне — бумажку. Не на меня, между прочим, расписка, а на одну мою медсестру знакомую — она когда-то во ВТЭК работала, это Вешнева настояла, так она чувствовала себя в безопасности. Так вот, все прошло как по маслу, Сучков дал заключение — по-моему, он и сам верил, что я болен, — и мне дали вторую группу, нерабочую. Потом мы с Вешневой снова встретились, в том же месте, и я отдал ей расписку.

— Вы не оставили себе копию?

— Нет. Зачем? Да и нечестно это было бы. Не по-христиански.

— А давать взятку — это по-христиански? — не выдержала я.

— Не по-христиански, за что меня Бог и наказал. Квартиру я, правда, получил, но маленькую, однокомнатную — когда у нас с Ангелиной один за другим пошли дети, нам жить снова стало негде. А статью о тунеядстве вскоре отменили, так что деньги я потратил зря. В конце концов мы уехали из Москвы и осели здесь; слава Богу, он нас вразумил и надоумил, — и он снова перекрестился.

Я к этому времени успела осмотреться; на стенах в большой комнате — горнице? — висели картины на библейские сюжеты; это было не похоже на традиционную религиозную живопись, в них было что-то сюрреалистическое (или шизофреническое?), более всего они напоминали мне работы Отари Кандаурова. Я решила временно отступить в сторону, чтобы позже снова вернуться к интересующему меня предмету:

— Вы здесь работаете как реставратор или больше сами пишете? У вас очень самобытный стиль.

— Мы здесь в основном реставрируем храмы. Вот и мальца учу, и на мой век, и на его работы хватит. А пишу — так, для души. Но я рад, что мы стряхнули скверну большого города со своих пят.

— Я завидую вам, но я сама не смогу избавиться от скверны, пока не узнаю, кто убил сестру. А ее убили, и подтверждение этому — покушения на меня. Вот Владимир Евгеньевич, мой друг и сотрудник, может подтвердить, что это не мои фантазии, а реальный факт.

— В Евангелии от Матфея сказано, что Христос учил: «А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобой…»

Я почувствовала, что нравоучение может длиться до бесконечности, и неосторожно прервала его:

— Николай Львович, мертвая не может подставить другую щеку.

Ради моей сестры, которая когда-то помогла Ангелине, помогите мне!

Тут вмешался Володя, который до того молчал; успокаивающе обняв меня за плечи, он сказал:

— Извините ее, она очень любила свою сестру. Может быть, малейшая деталь, на которую вы сами не обратили бы внимание, выведет нас на убийцу. Нам известно, что незадолго до смерти Александра Владимировна интересовалась тем, как за взятки ставят или снимают диагнозы; есть сведения о том, что у нее могли быть какие-то компрометирующие документы. Вы не можете ничего сказать по этому поводу?

Вдруг встрепенулась Ангелина; в присутствии мужа, казалось, она вообще проглотила язык — а тут неожиданно вступилась за нас:

— Расскажи им, Коля, все, что знаешь.