|
.. - завопила в углу подвыпившая компания хозяев бала - горняков. Теперь было ясно - скандала не миновать. Тогда еще запрещалось молодежи танцевать буржуазные танцы, а разрешались только народные, красивые, изячные, патриотические экосезы, менуэты, па-де-патенеры, вальсы-гавоты. В чью вонючую голову пришла идея этих танцев, сказать трудно. Ведь не Сталин же сам придумал? А может быть, и он сам. Наверное, сам Сталин позаботился, сучий потрох. В последнее время, увы, гнилые ветры оттепели малость повредили ледяной паркет комсомольских балов, и в разводья вылез буржуазный тип с саксофоном, то есть прыщавый Самсик, стриженный под каторжника, в нелепо обуженных штанах с замусоленным рублем в кармане, двадцатилетний полу-Пьеро, полухулиган, красивый Самсик собственной персоной. Дух непослушания, идея свободы мокрой курицей пролетела от стены к стене, и все затанцевали, и закачались люстры, и плюшевые гардины криво, словно старушечьи юбки, сползли с окон - в зал перли безбилетники. Мы тогда еще почти не знали бибопа, только-только еще услышали про Паркера и Гиллеспи, мы еще почти не импровизировали, но зато свинговали за милую душу. Вдруг я увидел, что моя Марина Влади танцует с одним фраером в длинном клетчатом пиджаке, и вспомнил, что у фраера этого есть машина "Победа", и прямо задрожал от ревности и обиды, а сакс мой вдруг взвыл так горько, так безнадежно, что многие в зале даже вздрогнули. Это был первый случай свободного и дикого воя моего сакса. Костя Рогов мне потом сказал, что у него от этого звука все внутри рухнуло, все органы скатились в пропасть, один лишь наполнился кровью и замаячил, и Костя тогда понял, что рождается новый джаз, а может быть, даже и не джаз, а какой-то могучий дух гудит через океаны в мою дудку. Песня петроградского сакса образца осени пятьдесят шестого Я нищий, нищий, нищий, И пусть теперь все знают -я небогат! Я нищий, нищий, нищий, И пусть теперь все знают -у меня нет прав! Пусть знают все, что зачат я в санблоке, на тряпках Двумя врагами народа, троцкистом и бухаринкой, в постыдном акте, И как я этого до сей поры стыжусь! Пусть знают все, что с детства я приучался обманывать все общество, Лепясь плющом, и плесенью, и ржавчиной К яслям, детсаду, школе, а позднее к комсомолу Без всяких прав! Я нищий, нищий, нищий, И пусть теперь все знают, что Я девственник в обтруханных трусах! Я девственник, я трус с огрызком жалким, но. |
