С Лайлой пытались флиртовать всякие мужчины — от строительных рабочих на городских улицах до хирургов в коридорах больницы. Не строя из себя недотрогу, она легко ставила на место каждого. Почти не возбуждаясь при этом сама. Однако сейчас, похоже, была недалека от этого.

Пациенты клиники нередко отпускали сальные шуточки и непристойности, просто чтобы шокировать женщин из персонала. Они, как шаловливые дети, таким образом выясняли, насколько далеко могут зайти безнаказанно.

Но Адам не ребенок и не казался им. Глаза его не горели таким дьявольским блеском, как глаза тех больных, что пытались ее соблазнить. Ее прямо-таки пугала его убийственная серьезность. Лайлу так и подмывало взять его за руку и прижать к своей груди. Пришлось встряхнуть головой, чтобы справиться с этим искушением.

— Итак, за дело? — озабоченно спросила она.

— Конечно.

Его усмешка явно свидетельствовала о том, что голова его по-прежнему забита удовольствиями, а не упражнениями. Ладно, с этим она скоро разберется.

— Как твои бицепсы?

— В норме. А что?

— Вот и радуйся. Завтра вечером все мышцы заноют от боли, придется опираться на них, когда будешь приподниматься, перемещаясь с кровати в кресло.

— Понял, — коротко кивнул он.

— Минутку, чемпион. — Лайла внезапно прыснула и, положив руки ему на плечи, заставила их вновь опуститься на подушки. — Для этого существуют специальные приемы.

— Так покажи мне их! — произнес он повелительным тоном, который немедленно приводил в действие администраторов гостиниц и доводил до слез неряшливых горничных.

Перемещение в кресло заняло почти полчаса. К концу этой процедуры оба были без сил и тяжело дышали.

— Не уверен, что все это стоит таких мук, — глянул он на нее исподлобья.

Непослушная, прядь волос упала на его покрытый испариной лоб. Лайла непроизвольно откинула ее на место.

— Обещаю, что ничто не пропадет даром, ведь это только в первый раз. Бьюсь об заклад, когда ты впервые встал на лыжи, ты тоже выдал: «Не уверен, что все это стоит таких усилий».

Адам с досадой согласился:

— Думаю, лишь на третий день тренировок я успокоился. Единственный вид спорта, который дал результат с первой попытки, — это секс. Мне потребовалось полтора часа, чтобы уговорить Ариэль Давенпорт пройти до конца.

— Странно, что это заняло так мало времени. Она производит впечатление настоящего сноба. Из тех, кто навсегда ими остаются.

— Да, в ней изрядно снобизма. Но в тот момент меня не заботил ее характер.

— Она служила объектом твоих юношеских вожделений?

— Грешен, — рассмеялся он. — Но Ариэль мой характер тоже не волновал.

— И когда же произошло это важное событие?

— Во время каникул на День Благодарения. В первый год моей учебы в средней школе.

— И секс до сих пор остается для тебя видом спорта?

— Конечно, — бросил он взгляд через плечо. — А для тебя, разве нет?

— Конечно. — Их взгляды встретились.

Прошло довольно много времени, пока Лайла наконец, предложила:

— Эй, раз уж ты сидишь в этой штуковине, не поехать ли нам на прогулку?

— О'кэй. — Адам откинулся на спинку сиденья. Увидев, что она вовсе не собирается катить его вперед, он бросил на нее выжидающий взгляд: — В чем дело?

— Если вы полагаете, что все свободное время я буду тратить на то, чтобы катать вас, мистер Кэйвано, то вы глубоко ошибаетесь.

— За тысячу баксов в день ты должна была бы отрастить себе крылья и летать, если мне этого захочется.