– Война и в самом деле будет?

Он снова пожал плечами.

– Все больше солдат, больше самолетов. Министерство работает все больше и больше. Я сегодня встал до рассвета, чтобы отправить целый флот разведывательных самолетов на материк через радиационный пояс. Если они вернутся днем, я просижу весь вечер за отчетами.

– Ох, Тумар!

– Да, Кли Кошер?

– Ох, ты иной раз говоришь так официально. Ты достаточно давно в городе, чтобы научиться расслабляться со мной. Тумар, если начнется война, как ты думаешь, заключенных из тетроновых рудников возьмут в армию?

– Поговаривают.

– Потому что мой брат...

– Я знаю.

– Д если заключенный с рудников отличится как солдат, его освободят, когда война закончится? Не пошлют обратно в рудники?

– Война еще не началась, и никто не знает, каков будет ее конец.

– Ты прав, как всегда, – они дошли до ворот. – Ладно, Тумар, я не буду тебя задерживать, раз у тебя дела. Но обещай мне прийти ко мне хотя бы на один вечер, пака я не уехала обратно на занятия.

– Если начнется война, ты не поедешь на занятия.

– Почему не поеду?

– У тебя уже есть степень по теоретической физике. Теперь тебе надо работать на войну. Мобилизуют не только заключенных с рудников, но и всех ученых, инженеров и математиков.

– Этого я и боялась. Ты думаешь, война действительно начнется?

– К ней готовятся день и ночь. Что может остановить ее? Когда я был мальчишкой, на отцовской ферме работы было много, а еды мало. Я был крепким парнем и с сильным желудком. Я приехал в город и поступил в армию. Теперь у меня есть работу, которая мне нравится, и я не голоден. Война даст работу куче народа. Твой отец будет богачом. Твой брат, может быть, вернется, и даже воры и нищие в Адском Котле получат шанс иметь честную работу.

– Возможно, – сказала Кли. – Ну, вот я сказала, что не хочу задерживать тебя, а сама... Когда у тебя будет немного времени?

– Вероятно, завтра днем.

– Отлично. Устроим пикник, идет?

Тумар нахмурился.

– Да, – сказал он и взял ее за обе руки, и она улыбнулась. Затем он повернулся и исчез в толпе.

Она посмотрела ему вслед и повернула к стоянке такси. Солнце начало нагревать воздух, когда она вошла в тень громадного полотна транзитной ленты, парившей между башнями.

Лента шла через город. В центре его она поднималась на последние двести футов и входила в окно башни‑лаборатории в западном крыле королевского дворца Торона.

Помещение, в которое входила транзитная лента, было пустым. На конце металлической полосы был прозрачный хрустальный шар пятнадцати футов в диаметре. Он висел над приемной платформой, дюжина маленьких тетроновых блоков разных размеров стояла вокруг комнаты. Видеоэкраны – мертвенно‑серые. На контрольной панели возле богато украшенного окна сорок девять ярко‑красных кнопочных выключателей были в положении «выключено». Подвески для осветительной аппаратуры над приемной платформой были пусты.

В другой комнате дворца кто‑то завопил:

– Тетрон!

– ...если бы Ваше Величество подождали минутку и выслушали рапорт, – начал старый министр, – я уверен...

– Тетрон!

– ...вы поняли бы необходимость, – спокойно продолжал министр, – беспокоить вас в такой безбожно ранний... – Я не желаю больше слышать слова «тетрон»!

– ...утренний час.

– Уходите, Черджил! Я хочу спать!

Король Оск, которому только что минул двадцать один год, хотя он был официальным правителем Томорона с девятнадцати лет, сунул светловолосую голову под туго набитые подушки, лежавшие на пурпурных простынях, худая рука слабо подтянулась к покрывалу.