|
Но где же Помпей Магн? В стене Царского квартала замечательные ворота: боковые пилоны сверху соединены пря-моугольной перемычкой, позолота на каждой детали, многоцветие красок. На воротах изобра-жены какие-то символы, странные плоские, двухмерные сцены. А вот и стражники! Руфрий был прав, они неплохо смотрятся в греческом снаряжении: полотняные латы с нашитыми серебряными пластинами, яркие пурпурные туники, высокие коричневые сапоги, серебряные шлемы с наносниками и плюмажем из конских крашеных хвостов. Прекрасно, но не для боя, а скорее для уличных потасовок. Заинтригованный Цезарь покачал головой. Наверное, хроники этого царского дома не врут. Всегда есть толпа александрийцев, которая может войти во дворец и заменить одного Птолемея другим – все равно какого пола. – Стой! – крикнул капитан, держа руку на эфесе меча. Цезарь прошел по коридору из ликторов и послушно остановился. – Я хотел бы увидеть царя и царицу, – сказал он. – Ты не можешь видеть ни царя, ни царицы, римлянин. Разговор окончен. Вернись на свой корабль и уплывай. – Доложи их царским величествам, что я – Гай Юлий Цезарь. Капитан громко фыркнул. – Ха! Если ты Цезарь, тогда я – Таверет, богиня-гиппопотам! – Ты не должен всуе упоминать имена твоих богов. Капитан метнул на него сердитый взгляд. – Я не грязный египтянин. Я – александриец! И мой бог – Серапис. А теперь уходи! – Но я действительно Цезарь. – Цезарь сейчас в Малой Азии. Или в Анатолии, или еще где-нибудь. – Сейчас Цезарь в Александрии и очень вежливо просит аудиенции у их величеств. – Хм, я не верю тебе. – Хм, тебе лучше поверить, иначе гнев Рима обрушится на Александрию и у тебя не будет работы. Как и у вашей царицы с царем. Посмотри на моих ликторов, олух! И если умеешь счи-тать, сосчитай их! Двадцать четыре, правильно? А впереди какого римского курульного маги-страта идут двадцать четыре ликтора? Только впереди диктатора. Теперь пропусти меня и со-проводи в зал для аудиенций, – весело закончил Цезарь. Несмотря на свой грозный вид, капитан чувствовал страх. Надо же вляпаться в такую ис-торию! Никто не знал лучше, чем он, что во дворце никого нет: ни царя, ни царицы, ни управ-ляющего двором. Ни души, обладающей достаточными полномочиями, чтобы разобраться с этим заносчивым чужаком, путь которому и впрямь расчищают двадцать четыре ликтора. Вдруг это Цезарь? Конечно нет! Что делать Цезарю в Александрии? Тем не менее перед ним стоял римлянин, завернутый в нелепое белое одеяло с пурпурной каймой, с какими-то листьями на голове, с каким-то жезлом из слоновой кости на голой правой руке, между сжатой в кулак ладонью и согнутым локтем. Без меча, без лат, поблизости ни одного солдата. Македонские предки и богатый отец помогли купить капитану его должность, но способ-ность быстро соображать в приобретенное не входила. Все же, все же… Он облизнул губы и вздохнул. – Хорошо, римлянин, я проведу тебя в зал для аудиенций. Только не знаю, что ты будешь там делать. Во дворце сейчас никого нет. – Правда? – спросил Цезарь, пропуская вперед себя ликторов, что заставило капитана спешно послать человека, чтобы тот показал им дорогу. – А где же все? – В Пелузии. – Ясно. Несмотря на разгар лета, денек выдался отменный. Никакой духоты, легкий бриз отгоняет жару, от цветущих деревьев исходит ласкающий обоняние аромат, какие-то колокольчики бес-престанно кивают головками. А дорога вымощена желтовато-коричневым мрамором, отполиро-ванным до зеркального блеска. Наверное, тут скользковато во время дождя. Идут ли, кстати, дожди в Александрии? – Восхитительный климат, – заметил он. – Лучший в мире, – откликнулся капитан. – Значит, я – первый римлянин, которого вы тут видите за последнее время? – Во всяком случае, первый, который объявляет, что он поважней губернатора. |
