– Не понял, – в самом деле не понял Брайс и мотнул головой. Это тут при чем?

Айонас всплеснул руками:

– Я что, жрец какой то? Я в последние недели только и делал, что грязь месил да рожи парталанцам чистил! Баб, знаешь ли, у меня в армии нет. Так что…

– Так что компания жены вам идеально подходит, август! – Встала со своего места Хеледд.

– Так что компания жены вот вот встанет мне поперек горла! Я только сегодня взял её трижды! – Не гнушаясь, поведал Айонас. – Ну, на сегодня меня еще хватит, может, еще на завтра. Но пока мы решим, что делать дальше я с ума сойду!

– Я попрошу вас, август! – рассвирепела Хеледд, давая понять, что слушать подобные вещи ей претит.

– Я вас тоже, ваше величество! – не остался в долгу Айонас. – Дайте девок или велите отпускать в бордель. С любым сопровождением, но, в конце концов! – повысил Диенар голос, словно взрываясь вопросом: «Да мужчина я, или где?!». – Я у материнского подола столько не сидел, как сейчас у жениного! Ладно она, – Айонас качнул головой в сторону Хеледд, – но ты то, Брайс! Разве это не оскорбление?

Молдвинн от подобного напора немного растерялся. Мол, а что – я? Потом взял себя в руки.

– В бордель – нельзя, – сказал он, и мужчины тут же расслышали вздох облегчения Хеледд. – Твою жену трудно назвать безгрешной перед короной, Айонас. Но девок я тебе пришлю.

– Отец!!! – возмутилась Хеледд, вскидываясь, как птица, стоило потянуться к яйцам в гнезде.

– Помолчите, ваше величество, – отозвался Брайс. Да, Айонас был его врагом, но говорил вещи, понятные Молдвинну. С ним Брайс чувствовал себя увереннее и раскрепощеннее, чем с королевой. Дожился! Боится собственной дочери! Доверять Айонасу, конечно нельзя, он и не станет. Но подумать над предложением августа – почему бы нет? Во всяком случае, Айонас – матерый волк, как и сам Брайс. Если уж они не договорятся, то хотя бы и не учинят друг другу какую нибудь низость.

Наверное.

– Я не позволю вам двоим развращать двор! Я же потом в жизни его не соберу к порядку!

– Будь вы замужем, – тут же нашелся с ответом Диенар, – вам бы и не пришлось. Все вернулось бы к порядку само собой, просто от того, что на троне мужчина – тот, кто способен держать в руке меч и знает, как пускать его в дело.

– Если бы мужчины знали, как и когда стоит пускать меч в дело, Драммонд до сих пор бы был жив и у вас бы был король!

– Я не учу вас рожать де… – «Ах, ну точно!» – Подтираться, когда у вас кровь, – поправился Диенар, – так и вы не лезьте в то, о чем не смыслите!

– Прекрати, Айонас! – Брайс все таки вступился за покрасневшую дочь. Хеледд сидела с выпученными глазами и дрожащей челюстью: ЧТО. ОН. СЕБЕ. ПОЗВОЛЯЕТ?!

– Ты не в себе, – жестко настоял стратий. – Поговорим в другой раз, когда успокоишься.

– Я в себе! – Айонас шагнул вперед. Молдвинны так не считали. Брайс кликнул стражу, чтобы вывели августа проветриться.

– Стража? – переспросила Хеледд. Она так неистово держалась за подлокотники высокого стула, что Айонас был почти готов посмеяться:

– Боитесь не усидеть на месте и накинуться, чтобы лично задать мне трепку? – усмехнулся он Хеледд в лицо.

Хеледд не стала отвечать: красная до кончиков волос, она уставилась на отца:

– ТЫ В САМОМ ДЕЛЕ ХОЧЕШЬ ЕГО ПРОСТО УВЕСТИ, ОТЕЦ?! ДА СТРАЖА ДОЛЖНА САМОЛИЧНО ПОСАДИТЬ ЕГО НА КОЛ ЗА ТО, ЧТО ОН ТУТ НАГОВОРИЛ!!!

– Открою вам тайну, моя королева, – снисходительно поведал Диенар, слушая, как торопливо стучат латные сапоги гвардейцев о пол. – Половина ваших стражников в душе мечтает взять вас прямо на троне.