– Да как вам не стыдно! Два здоровяка на старую женщину. А ну, объясните, что здесь происходит.

– Охота на ведьм здесь происходит, – огрызнулся смуглый, снова отталкивая девушку.

Патрик обиженно сопел где то за спиной, сжавшаяся в комок миссис Оуэн лежала на полу грязного фургона для перевозки овощей, но Нэн не позволила себе расслабиться ни на миг.

– Ведьма она или не ведьма, это не дает вам никакого права… – начала она, когда вдруг мужчина развернулся, схватил ее за шиворот и легко, как невесомое перышко, закинул в фургон. Следом впихнули жалобно запричитавшего Патрика, и двери захлопнулись, погрузив пленников в темноту.

Фургон тронулся с места. Нэн с отвращением отряхнула ладони от грязи, налипшей с пола. Пахло гнилым картофелем и сырой землей. Слабого света, проникавшего из щелей, где двери неплотно прилегали к корпусу, едва хватало, чтобы разглядеть лица ее товарищей по несчастью. Патрик, насколько она поняла, пребывал в шоке. Он сидел и смотрел в одну точку перед собой. Миссис Оуэн поджала губы.

– Зря ты вмешалась, девочка, теперь они убьют и тебя.

– Убьют? За что?

Старуха пожала плечами.

– За то, что мы такие. Долгое время этот город был убежищем для ведьм. Моя семья приехала сюда в восьмидесятые. Кто то из знакомых посоветовал. Да так и остались. Тихо тут было. Спокойно. Но теперь кто то нас всех выдал. Видела объявление в газетах? Марта, моя дочка, как увидела, сразу сказала «собирайся, мама, надо бежать», а я не поверила.

Послышалось тихое всхлипывание. Фургон подбрасывало на кочках и покачивало на поворотах, но девушке удалось подползти ближе и с сочувствием погладить старую женщину по руке. От услышанного ей стало страшно. И никого, совсем никого не было рядом, чтобы помочь! Нэн вдруг представила, что будет, если их все же убьют. Как быстро хватятся родные? Поймут ли, где искать ее тело?

Почувствовав, как глаза защипало, Нэн усилием воли заставила себя успокоиться и собраться. Слезами горю не поможешь, а вот если быть начеку, то, возможно, подвернется шанс спастись.

– Мне кажется, это какое то недоразумение, – постаралась успокоить она старуху. – Сейчас приедем, и я попробую с ними поговорить, чтобы все выяснить.

Но поговорить Нэн не дали. Едва фургон остановился, она подобралась в комок, готовясь выпрыгнуть, как только двери откроются. Но яркий свет больно ударил по глазам, парализовав на пару мгновений, а когда девушка смогла разлепить мокрые от слез веки, оказалась под дулом пистолета. Следом вытащили миссис Оуэн, а за ней – абсолютно безвольного и дрожащего Патрика.

Нэн увидела, что они стоят на берегу озера. Она узнала местность, хоть и бывала здесь не часто. По водной глади шла рябь. Плакучие ивы низко склонили ветви, касаясь ими воды. Берега еще зеленели травой, но большинство деревьев облетело, и желтые листья качались на волнах у берега. Где то вдалеке взволнованно щебетала птица. Сердце Нэн забилось не менее взволнованно. Особенно, когда до ее слуха донесся тихий плач.

Неподалеку стоял небольшой, размером с гараж для легковой машины, лодочный сарай. Пленников повели к нему. Плач стал явственнее. Легко скрипнув, открылась дверь. Всех троих втолкнули внутрь, и тут же щелкнул замок. Нэн с ужасом огляделась. Среди снастей и прочего инвентаря, каких то железок и канистр сидели люди. Набились, как селедки в бочку. Мужчин было мало, в основном женщины и дети. Они все посмотрели на вновь прибывших одинаково обреченным взглядом. У кого то куском, явно оторванным от одежды, была забинтована голова, кто то прижимал неестественно согнутую руку к груди. Нэн поняла, что они с Патриком и миссис Оуэн еще легко отделались.

Старуха вдруг тяжело задышала и начала оседать по стенке, держась рукой за сердце. У дальней стены испуганно закричал младенец, и послышался срывающийся в истерические нотки шепот его матери, пытавшейся успокоить дитя.