|
- Коли вам, сударь, так покойнее, коли родственные мои чувства для вас помеха, я их от вас скрою. И еще две слезинки, а за ними и третья блеснули в ее взоре. Но этого зрелища пан Михал не мог вынести. В мгновенье ока он оказался возле Кшиси и взял ее руки в свои. Пяльцы покатились с колен на середину комнаты; рыцарь не обращал на это никакого внимания; он прижал к губам теплые, нежные, бархатистые руки и повторял: - Не плачь, душенька! Умоляю, не плачь! Она обхватила руками голову, как это бывает в минуты смущения, но он все равно осыпал их поцелуями, пока живое тепло ее лба и волос окончательно не лишило его рассудка. Он сам не заметил, как и когда губы его дотронулись до ее лба, и стал целовать его все горячее, а потом коснулся заплаканных глаз, и тут голова у него пошла кругом, он прикоснулся к нежному пушку над ее губами, и уста их соединились в долгом поцелуе. В комнате стало совсем тихо, только часы по-прежнему важно тикали. Неожиданно в передней послышался топот ног и звонкий голос Баси. - Ох мороз! Ну и мороз! - повторяла она. Володыевский отскочил от Кшиси, словно испуганный тигр от жертвы, и в ту же минуту в комнату ворвалась Бася: - Ох мороз! Ну и мороз!!! И вдруг споткнулась о лежавшие посреди комнаты пяльцы. Остановилась и, с удивлением поглядывая то на пяльцы, то на Кшисю, сказала: - Что это? Это вы заместо снаряда друг в дружку кидали? - А где тетушка? - спросила панна Дрогоевская, стараясь унять волнение в груди и говорить как можно спокойнее и натуральнее. - Тетушка из саней выбираются, - тоже изменившимся голосом отвечала Бася. Подвижные ее ноздри раздувались. Она еще раз глянула на Кшисю, на пана Володыевского, который за это время успел поднять пяльцы, повернулась и выбежала. Но в эту минуту в гостиную величественно вошла пани Маковецкая, сверху спустился пан Заглоба, и они повели разговор о супруге львовского подкомория. - Я не знала, что кума пану Нововейскому крестной матерью доводится, - говорила тетушка, - да он, должно быть, открылся ей во всем. Басе покою не давала - все о нем да о нем. - Ну а Бася что? - спросил Заглоба. - А что там Бася! Как об стенку горох. Говорит: “У него нет усов, у меня разума, поглядим, кто скорей своего дождется”. - Знаю, за словом в карман она не полезет, но что там у нее на уме? Ох и хитрое племя! - У Баськи что на уме, то и на языке. А впрочем, я вашей милости говорила, не почуяла она еще божьей воли. Кшися - статья особая. - Тетенька! - неожиданно подала голос Кшися. Но дальнейший разговор прервал слуга, объявивший, что кушать подано. Все пошли в столовую, только Баси не было. - А где же барышня? - спросила хозяйка слугу. - Барышня на конюшне. Говорю ей, ужинать пора, а она в ответ: “Сейчас” - и на конюшню бегом. - Или стряслось что? Такая веселая была! - сказала пани Маковецкая, обращаясь к Заглобе. - Пойду приведу ее! - сказал маленький рыцарь, чувствуя укоры совести. И поспешил на конюшню. |
