|
В моем случае это, скорее всего, не продлится вечно, мне нужен был сильный стимул, чтобы мобилизоваться, поэтому я отнеслась к угрозе со всей серьезностью. В нескольких метрах от меня находилась небольшая насыпь. Я отправилась туда. Я скучала по варшавским выбоинам и неровным тротуарам. Ходить по ним было ужасно, но, по крайней мере, кто-то был виноват и нес ответственность за состояние тротуаров. Можно было хоть кому-то пожаловаться и высказать свое недовольство. Между тем за ямы в лесу, похоже, никто не отвечал. Я могла кричать во всю мощь своих легких, и никто, буквально никто бы не услышал, не помог, не выслушал замечания, претензии и ругательства.
– Черт возьми! Почему это все происходит именно со мной! – закричала я. – Женщина, что вы так кричите? – отозвался старый, хриплый мужской голос. В этом лесу можно было сойти с ума. Неудивительно, что тысячи гектаров уничтожаются по всему миру. Министр охраны окружающей среды был не так глуп, вырубая Беловежскую Пущу. Очевидно, он тоже однажды побывал в лесу. – Это еще что за хрен с горы? – спросила я, не зная, в какую сторону глядеть. – Кто тут меня напугать хочет? – Извините, – ответил этот кто-то, выглядывая из-за куста. – Я не хотел напугать. Невозможно не хотеть напугать, если так жутко выглядишь. Глазища огромные, выпученные, глядят в разные стороны. Под старым изношенным балахоном большой горб. Человек был настолько горбатым, что казалось, будто он ходит на четвереньках. Ему было, наверное, лет сто, хотя выглядел моложе. – Вы не хотели меня напугать? – возмутилась я. – Разве вы не понимаете, на кого вы похожи? – Нет, – удивленно ответил он. – Что вы имеете в виду? – Неважно. Мне захотелось взять палку и прогнать его, но было очевидно, что я не смогу этого сделать. Палки-то не было. – Вы заблудились? – спросил он. – Показать путь? Чем помочь? – Нет, я не заблудилась. Я прекрасно ориентируюсь. Я здесь со своей семьей и друзьями. Они ждут меня. Сейчас будут. Мой сын – чемпион Европы по тяжелой атлетике и больше всего на свете ненавидит, когда в лесу пристают к пожилым. – Понимаю. Ну, я пошел, – сказал он. – Конечно, – ответила я. – Так проще всего. Развернуться и бросить пожилую женщину на произвол судьбы и ее подругу в какой-то чертовой яме. Это то, что мужчины делают лучше всего. Уходите и не беспокойтесь. Вы, должно быть, очень заняты. Почему из-за куста не вышел высокий молодой человек в костюме и плаще, элегантных начищенных туфлях, выбритый, с аккуратным зачесом набок? Такой сразу бы понял, что делать. Хотя, возможно, для его же безопасности было лучше оказаться таким старым чудищем. Мариольке нужно было привыкнуть к воле. Научиться утонченности и деликатности в общении между полами. Пока же она вела себя как животное. – Подними свою тощую жопу и сделай что-нибудь, потому что, если нас найдут, мы до конца жизни не выйдем из карцера! – крикнула я ему. – Сделаю, – ответил он. Он зашагал к насыпи, неловко покачиваясь и прихрамывая. Кошмар. Я проследила за ним взглядом, чтобы проконтролировать выполнение задания. Он взобрался на насыпь. Кажется, что-то нашел. – Есть! – воскликнул он. – Старая шпала. Идеально подойдет. – Тащи, – сказала я. Часами наблюдая за рабочими на различных строительных и ремонтных работах, я хорошо знала, как это следовало делать. Нужно было встать, посмотреть, походить туда-сюда, подумать, почмокать, съесть бутерброд, выпить чаю и только тогда, когда другого выхода не будет, найти какого-нибудь парнишку, который все исполнит. |
